— Конечно, — удивилась и даже как будто слегка обиделась Асиэн, — Хоть на пару лет. Сейчас и разместим, и накормим с дороги.
— И, Аси… распорядись, чтобы ваш тронный зал подготовили.
Вот сейчас она удивилась. Так, что на мгновение застыла. Потом откинула за спину косы, толстые, как два корабельных каната, и с подозрением посмотрела на его светлость.
— Да. Я с официальной дипломатической миссией от Его Императорского Величества, Рамера Девятого.
Хозяйка прищурилась и окинула пристальным взглядом всех членов, как только что выяснилось, официальной дипломатической миссии.
— Чего ждать-то, милорд? — тихо спросила она.
— Хорошего, — твердо ответил он. — Плохое и нежданным явится.
"Быстрый" завтрак вполне мог заменить и обед, и парочку ужинов. В просторной светлой столовой хозяйка и две ее помощницы накрыли сразу на всех, не особо разбирая, где принцы, где простые шевалье, а где и вовсе третье сословие. Так и сели — вперемешку. Верна дичилась, ей такие нравы были чудны, Эшери и Маркиз держались как дома. А Рою, "кайорскому дичку", можно было шенгу на голове отковывать, он бы и ухом не повел. Легендарная невозмутимость саари во всей красе.
На столе стояли широкие плоские корзинки с крупно нарезанным, пористым хлебом, салат из жареных баклажанов и помидоров с сыром, просто сыр, судя по запаху — козий и рассыпчатая каша с таким количеством масла, что впору было называть это блюдо — масло с кашей.
— Я могу здесь побродить? — тихонько спросила Маргарита. — Я есть не хочу совсем.
Марк не успел ответить, его опередил Монтрез:
— Можешь, тут совершенно безопасно. Гуляй, где хочешь, только не заблудись. Улицы довольно запутанные. Хотя, если что, скажешь любому местному, что остановилась у Дамиана Четвертого — и тебя сюда проводят.
Она торопливо кивнула, с нетерпением, словно опаздывала куда-то, словно кто-то ее ждал… Марк проводил жену долгим и беспокойным взглядом черных глаз, пока простое светло-голубое платье и копна белокурых волос не исчезли в сиянии здешнего, щедрого солнца. Дожди, промочившие Аверсум до дна, сюда пока не добрались.
— Ты уверен?
— Полностью. Здесь ее никто не обидит. Нет таких борзых. Князь Дамиан не вешает, в Несбере это не принято. Просто приглашает прогуляться на косу, с мечами. Уходят двое — возвращается всегда один. Поверь, на его гостью не то, что руку или голос — непочтительного взгляда никто не поднимет.
— Ты его, похоже, неплохо знаешь?
Эшери пожал плечами, отбросив за спину тяжелую золотую косу, которая отросла уже гораздо ниже лопаток, почти до пояса. Мужчины таких причесок не носили… А ему словно нравилось дразнить тигров, вызывая на себя огонь насмешек. Действительно, что — огонь тому, кто сам — огонь?
— Ну да, — просто кивнул он, — Два еретика, два пирата, два палача. Сами Темные Боги велели держать руку друг друга.
— И сколько лет… — имперский стратег замешкался, подбирая слова.
— Монтрез и Несбер состоят в греховной и порочащей их связи, не освященной ни государством, ни Храмом? — Винкер невольно фыркнул. — Почти с войны.
Черенок от ложки прочертил несколько небрежных и точных линий в миске с пшеничной кашей, и они мгновенно заполнились расплавленным маслом, образуя знакомые очертания.
— Смотри: Фиоль, Рогери и по ту сторону моря — Каротта и Шатерзи. Ось получается. И расстояние, если не вдоль берега, а напрямую, через море — не так, чтобы велико.
— Нейтральные воды. Разбой и пиратство там запрещены.
— Для кого? Для разбойников и пиратов? Плевать они хотели на все запреты. А в открытом море каждый вольный капитан сам себе закон и император. Но кораблю нужна гавань. И место, где можно скинуть добычу.
— Фиольские галеры чешут через море и, увидев на горизонте парус, с любой стороны, стараются поскорее нырнуть под крылышко другой, в надежде, что вековая вражда сыграет им на руку, — задумчиво кивнул Марк. — Вы с князем были бы идиотами, если бы не попытались… соединить берега.
Монтрез согласно кивнул:
— Мы с Дамианом — как две ладони, которые сомкнулись на горле этого, губительного для Империи, союза — и удавили его. Очень вовремя и с немалой выгодой для себя.
— Император… знает?
— Где твоя хваленая логика? — удивился маршал, — Я же до сих пор не повешен. Значит — не знает.
— Ри, — Марк смотрел на тарелку с кашей перед собой, как на лютого врага, думая о том, что не может осуждать герцога, просто — не может. Что там… сам бы ни за что не удержался. Когда есть идеальное стратегическое решение, нужно быть святым, чтобы даже не попытаться воплотить его в жизнь. — Когда-нибудь ты нарвешься.
— Мы все смертны, — хмыкнул маршал. — Кто родился — тот уже нарвался. С этим ты спорить не будешь?
— Да я вообще с тобой не спорю, заметил? Демона ли, если ты все равно всегда оказываешься прав… Не скучно?
— Ну вот, — Монтрез развел руками, — развлекаюсь как могу. Присоединишься?
— К пиратству и разбою? — опешил Марк.
— Ага. Пойдем, с местным гарнизоном железками помашем. Они такие финты практикуют, что пару раз и я чуть с косы в воду не убрался… Вообще, если совсем честно, то убрался.
Маркиз и Обжора присоединились охотно. Помахать железом с "морскими демонами проклятого князя" — было для них чем-то вроде подарка на имянаречение. Редкого и от этого еще более желанного. Не смотря на теплую дружбу главарей двух самых крупных морских шаек, ахтеркастли в гавань Монтреза не заходили, и пересекались ребята редко.
А было интересно: и опытом обменяться, и новостями.
Спускаясь вслед за друзьями по песчаной косе, Марк смотрел по сторонам и пытался понять, что же такого разглядела в этом непритязательном, простом местечке его тонкая и умная супруга, что исчезла — и даже чая не попила. Чего он здесь в упор не видит? Но ответ не находился. В конце концов, Марк решил, что вечером расспросит Маргариту и успокоился.
Коса заканчивалась скалистым обрывом в море, крутым и опасным — а часть, нависающая над водой была по-простому срыта вручную, лопатами, выровнена и утоптана сапогами до состояния гранита.
Ветер дул к гавани, так что уже шагов за сто они услышали звон металла о металл и гортанные крики, а, взобравшись по короткой естественной лестнице обнаружили десятка три местных, в кожаных штанах и серых, бумажных рубахах, перетянутых ремнями с целым арсеналом: две сабли или сабля и длинный кинжал, не меньше четырех метательных ножей и дальше на что у кого хватило фантазии. В центре площадки топталось несколько пар, пытаясь достать друг друга острыми железками. Похоже, защитные наконечники, учебное оружие и доспех тут были не в моде.
У одного из бойцов морда была распахана серьезно, так, что кровь залила левый глаз и уляпала рубаху, но ни ему, ни его партнеру и в голову не пришло остановить бой и обработать рану.
Сурово.
На необычного бойца Марк обратил внимание сразу. Рост — по плечи остальным, а то и ниже, черные волосы заплетены в аккуратную толстую косу, в руках и на поясе ничего, кроме длинной, слегка изогнутой хищной абордажной сабли.
Он был спокоен и нечеловечески быстр, сабля в сильной руке с мощным, широким запястьем словно ничего не весила, он ей махал, как девушка платочком. А сабля была тяжелой, с длинным эфесом, который допускал даже двуручный хват, кольцами контргарды и длинным задним киллоном.
Уродливый горб на спине умелого воина Винкер заметил не сразу, а только когда подошел совсем близко — настолько его захватило потрясающее, просто фантастичное мастерство Дамиана Четвертого. Это был фехтовальщик, равных которому Марк, пожалуй, что и не знал.
Эшери начал расстегивать крючки камзола еще наверху, сдернул его, как только они ступили на лестницу, а, подойдя вплотную к местным, просто швырнул — и не на руки своим парням, а прямо на землю. Проходя мимо местного паренька, легким движением отобрал у него оружие — тот и "мама" сказать не успел — и пошел к Дамиану. Похоже — здороваться и рассказывать, как он рад этой неожиданной встрече.