— А по-другому он беспокоиться не пробовал? — буркнул Руслан, — например, помочь людям лодки построить?
Дед сделал вид, что не понял, хотя имперский знал превосходно.
— Что передать гонцу?
— Послать его неприличным маршрутом — не вариант? — поинтересовался Руслан, уже предвидя ответ. Вот интересно, где носит Нари, когда он, по-настоящему, нужен.
— Если госпожа не примет вызов, это будет означать, что она отказывается от борьбы за трон Энгури, — поклонился дед.
В пояснице они тут все были на диво гибкие и кланялись по любому поводу, иногда — по пятнадцать раз за разговор.
До Руслана только сейчас дошло, почему его так просто приняли за ровню принцессе. "Слово" Бантика, конечно, было весомым, но сработало не только оно. Психолог не гнулся, не было у него и привычки опускать глаза перед вышестоящими. Он знал себе цену и цена эта была не маленькой — так и держался. А эти… приняли его профессиональную гордость за родовую спесь. И тоже причислили к ата. Молодцы, что сказать!
— И чем это нам грозит?
— Может быть, и ничем, — дедок растянул губы в вежливой улыбке, давая понять, что сказал глупость, которую просто должен был сказать. В силу этикетных требований. А вот сейчас скажет умную вещь, и господину лучше бы "послушать ушами". — Пока Сейди болела, Глава Ай был спокоен за свой трон, поэтому ее не трогали…
Он замолчал и снова поклонился. Остальное Руслан должен был додумать сам.
— То есть, если мы возьмем этот вызов и выкинем в отхожую яму, то за…маемся от наемных убийц отмахиваться?
— Господин умен, — одобрительно кивнул дед.
— Вот ведь идиотизм, прости меня Господи! Сидят голыми жопами на бомбе и места делят, кому сесть повыше… Когда нужен ответ?
— На вызов отвечают сразу, господин. Что я должен сказать гонцу?
— А у нас есть варианты?
— Можно публично отречься от трона. Но… — старик замялся, подбирая слова.
— Да говори уже прямо, — потерял терпение Руслан.
— Пока госпожа была больна, это восприняли бы благосклонно. Сейчас… Глава Ай не самый доверчивый господин в Энгури. Он может заподозрить тонкую игру и повести себя не благородно.
— Другими словами, он — параноик и постарается убить сестру и всех, кого обнаружит рядом с ней, просто на всякий случай?
— Господин умен, — снова повторил дел, кланяясь, как китайский болванчик.
— Значит, вариантов нет. Передай Главе, что госпожа принимает вызов и… сколько можно тянуть кота за хвост? — дед удивленно вытаращился на него и Руслан, ругнувшись про себя, поправился. — Когда можно назначить дуэль, самое позднее?
— На исходе третьего дня, господин.
— Вот так и передай. На исходе третьего дня будет ему поединок. Что-нибудь еще?
Дед смотрел на него во все глаза.
— Госпожа Сейди слаба, — тихо проговорил он. — Неужели господин… пользуясь правом супруга…
— А у меня есть выбор?
Дед покачал головой.
— Не после того, как вы вошли к госпоже.
Перед глазами замелькали картины боя в темном коридоре под замком Бурь, а в ушах, помимо воли, зазвучал напористый голос Нари: "Никогда не нарывайся на поединок с ата, тебе его не выдержать…"
Принц был прав от и до. Шансов против Главы Ая у Руслана не было. Ни одного. Даже если тому правую руку к левой ноге привязать и вместо меча дать тупой столовый ножик.
— Ну и о чем ты тогда так долго раздумывал? — грубовато спросил Руслан. — Извини, это был риторический вопрос. Ты же знаешь, как правильно принимают вызов — и все такое? Действуй.
Глава 48 Нож Янека
По гребню мы шли долго. Очень долго. И это было не так, чтобы легко. В полушаге справа тропа ныряла в крутой обрыв. Смотреть вниз вообще не тянуло, голова начинала кружиться, а под ложечкой противно посасывало.
Поэтому я старалась держаться левого края. Там тоже был обрыв, но — более пологий. Хотя — не один ли черт… или демон? Под ногами перекатывалась сыпучая порода и съехать вниз было проще, чем, как говорили здесь, эр потратить.
Каванараги просто потрясла меня своим коварством: раз пять казалось, что уже все — дошли. Но когда мы все же забирались на "вершину", оттуда вдруг открывалось, что настоящая вершина маячит далеко-далеко, и до нее еще пилить и пилить.
Эшери своей волей, не слушая возражений, отнял у меня мешок и повесил себе на грудь. Второй, размером побольше и потяжелее, висел у него за спиной. Я сначала возмущенно пыхтела вслух, потом про себя. Потом… часа через полтора, переосмыслила ситуацию и молча извинилась. А еще через три, когда мы доползли до огромных каменных ворот и гора вдруг устремилась вверх, с наклоном под сорок пять градусов, я подошла и извинилась вслух.
Кот неопределенно хмыкнул, легонько обнял меня одной рукой, на мгновение прижал к себе — и тут же отпустил.
Что это было — и гадать не стоило. Полное отпущение всех грехов "по-монтрезовски". Иди и… можешь грешить дальше, все равно прощу.
Парни распаковывали мешки, доставая кошки и ледорубы.
— Выходим на предвершинный участок, — деловито объявил Обжора, — двигаться будем в связках траверсом. Последние футы очень крутые. Маргарита, о чем мечтаешь?
Я крутила головой, пытаясь сообразить, что не так. Дошло до меня не сразу. Но потом понимание обрушилось лавиной: в воздухе появилась новая нота! Неприятная, тревожная. Отчего-то я опознала ее сразу — это был едва уловимый запах тлена.
— Шаари, — сказала я, — надо бы фильтры в нос.
Обжора обернулся.
— Ты осторожничаешь, или?..
— Или. Ветер дует, — я плюнула на палец, облизывать его, грязный, врача не заставишь и под страхом смерти, — с долины. Конечно, интересно, кто там недавно помер, но я бы не советовала выяснять. Вдруг не от старости.
— Я слетаю мухой? — подорвался Рой, — с фильтрами, в щитах…
Обжора ненадолго задумался. И — покачал головой:
— Если пахнет, значит, точно мертв. Помочь не сможем, опасности от него нет. Незачем время тратить. На обратном пути, если этой дорогой пойдем, может, посмотрим. Перчатки одеваем!
В устах добрейшего Шаари такой лютый прагматизм звучал странно и жутковато.
Коричневый ландшафт сменился белым и грязно-белым в пропорции один к трем. На первый взгляд подъем не казался очень сложным, но, ступив на склон, я немедленно сообразила, в чем подвох — земля сыпалась из под ног и в любой момент можно было съехать на несколько метров вниз. Поэтому и страховали друг друга веревкой.
— Ничего, — Эшери подмигнул мне и Рою, — залезем. Не на такое лазили. Здесь, по крайней мере, воздух есть.
Холод как-то быстро утратил актуальность, я — так вообще взмокла. Оскальзываясь, мы карабкались к вершине на четвереньках. Предполагалось, что мы пойдем в связках: я с Роем, а Эшери с Обжорой, и будем страховать друг друга по очереди, но на практике получилось иначе. Обжора и Рой разведывали безопасный путь, а Кот тащил в гору меня.
Я очень старалась не быть обузой. Но получалось плохо.
Пару раз гора вздрагивала и мы скользили вниз, цепляясь кошками… Это злило так, что даже страх отступал.
Я перемазалась, как черт. Казалось, что бесовы "кошки" совершенно не помогают. В какой-то момент я вспомнила о подарке Янека, вытащила его из кармана и вогнала в породу почти по рукоять, даже не успев задуматься, что могу сломать лезвие.
Оно, кстати, выдержало, а я опомнилась.
Вокруг царило космическое безмолвие. Внизу, очень далеко, в синем тумане, торчал пик, укутанный снегом.
В синем… тумане…
— Эшери, — позвала я, и подбородком указала вниз.
Монтрез сощурился и долго разглядывал долину, оставшуюся внизу и справа.
— Выходит, мы вовремя оттуда ушли, — сказал он, наконец. — И хорошо, что не сунулись выяснять, почему там трупами пахнет. Это… до нас не доползет? Горячий воздух ведь поднимается вверх.
— Он и поднимается, — буркнула я. — Видишь, пока мы на него пялились, поднялся так, что заметно невооруженным глазом.