«А ничего такая девчонка, сочная.» Подумал страж, сжимая и разжимая ладонь, в которой еще хранилось приятное ощущение женской округлости. «Надо бы после смены наведаться в женское крыло прислуги. Новенькая, наверное. Познакомиться бы.»
Лола, кипя от сдерживаемого гнева, вывалила все белье в ближайшей кладовке, прямо как несла, кучей.
— Вот хамло вымахало. Ни стыда ни совести, к честным девушкам приставать. — кипятилась она вполголоса. — Ничего, главное, что не узнал.
Чуть успокоив себя таким образом, она направилась на кухню, уже не скрываясь. Некоторые кухарки ее видели, конечно, когда они ехали сюда, но одно дело — гномка в традиционной одежде, экзотика, а другое — невзрачная горничная. Цвет ее волос, несвойственный эльфам, под кружевной наколкой почти не видно, а в глаза она постарается никому не смотреть.
И действительно. Занятым по горло приготовлением завтрака для Повелителя поварам и поварихам не было совершено никакого дела до забежавшей на кухню по каким-то своим делам горничной. Она незаметно прошмыгнула за их спинами к чёрному ходу, где гномы всегда останавливали свои повозки.
В последний момент Лола заприметила на крючках у двери несколько потертых плащей, в которых прислуга в непогоду выбегала на двор по разным срочным надобностям. Она сдернула пахнущее выпечкой и специями полотнище и завернулась, подобрав полы по сторонам, чтобы не волочились по земле. Капюшон скрыл ее лицо окончательно, превратив в незаметную служанку, спешащую по делам.
Гномы не подвели.
В тот момент, когда Лола вышла во двор, их представитель как раз рассчитывались с управляющим замком.
Двор в такой ранний час практически пустовал. Остальные гномы суетились у повозки, укладывая последние мешки и тюки. Им помогали эльфы из прислуги, и на Лолу никто не обратил внимания. Утро стояло туманное и промозглое, почти все присутствующие тоже были в плащах и накидках, так что она прекрасно слилась с обществом.
Лучшего момента, чтобы влезть незамеченной внутрь, может и не представиться. С сожалением огладив спрятанное за поясом письмо родителям, девушка присоединилась к помогающим гномам слугам. Увы, на голубятню она уже не успевала. Значит, обойдётся без письма. Что тут ехать, каких-то пару дней. А может, и быстрее, это же механические повозки, а не паланкин.
Лола помогла загрузить несколько легких упаковок с травами, а когда гном, подававший ей поклажу, отвернулся, вместе с мешком трав запрыгнула в повозку и забилась в самый темный угол, прикрывшись тем самым мешком.
Гном недоуменно повертел головой, высматривая пропавшую помощницу, пожал плечами и продолжил закидывать тюки сам. Ему и в голову не пришло, что высокомерная эльфийка может тайком спрятаться среди груза.
Лола сидела тише мыши, вздрагивая от каждого возгласа снаружи. Несколько мешков, которые усердный гном продолжал теперь кидать в одиночку, чуть не приземлились ей на голову. Хорошо, что они были набиты травами, а не, скажем, яблоками.
Наконец, сочтя, что повозка достаточно загружена, гном позвал на подмогу товарища и вместе они приладили на место задний борт, который на время погрузки становился сходнями.
Лола дернулась еще раз, теперь от металлического лязга, с которым засовы встали на место. В ее укрытии наступила кромешная темнота.
Повозки, используемые для перевозки грузов, представляли собой квадратные деревянные коробки без окон на двух колёсах, укреплённые по углам и на стыках металлическими скобами. Несколько прицепов соединялись друг с другом шарнирными сцепками, что позволяло каравану входить в повороты, не переворачиваясь кверху дном. Передвигалась конструкция с черепашьей скоростью, но в итоге доставка груза оказывалась выгоднее, чем сравнительно небольшими телегами, запряженными лошадьми. Не всякая лошадь соглашалась скакать по выщербленным тропам ущелий, ведущим к Златограду, а телеги вмещали куда меньше поклажи, чем самоходные повозки.
Принцесса перераспределила мешки с сеном и с комфортом на них устроилась.
Ехать предстояло долго. Лучше это время провести в удобной позиции. А то потом ведь не разогнёшься.
Голоса за толстой деревянной стенкой то приближались, то отдалялись. Фургончик дернулся, проехал несколько метров и остановился. Раздался скрежет и ругательства. Крепят сцепку, поняла Лола.
Еще несколько томительных минут — и повозка со скрипом колес тронулась. Поначалу девушка с напряжением ждала, что вдруг раздастся окрик стражи и караван прикажут обыскать.
Обошлось.
В темноте фургона тяжело было судить о времени, но вскоре желудок решил, что наступила пора обеда, и недвусмысленно потребовал положенного.
Дожевав всухомятку бутерброды — по понятным причинам пить Лола старалась как можно меньше — принцесса задремала. Густой сладковатый аромат трав из коробок и мешков навевал приятную дрему, будто она лежала на летнем лугу.
Да и переносить тряску куда лучше во сне.
Лола дремала урывками, то просыпаясь, то снова уходя в царство сновидений. То ли трава в мешках оказалась забористым успокоительным, то ли бедняжка просто перенервничала и наконец-то организм расслабился.
Девушка проснулась, как от толчка. Сначала испугалась незнакомых запахов и темноты, едва успела подавить собственный вскрик и все вспомнила.
Она сбежала. У нее правда получилось!
Лола приложила руки к чуть помятым со сна щекам. Те полыхали от возбуждения. Скоро она увидит родителей! Радость от предвкушения встречи немного омрачала перспектива неминуемой разборки с дядей по поводу его странных планов, но все проблемы можно решить. Так папа говорит, а глава Янтарного Дома на переговорах собаку съел. И не одну.
Замечтавшись, от очередного толчка повозки Лола чуть не полетела носом в коробки. Караван почему-то остановился. Девушка насторожилась, прислушиваясь и силясь понять происходящее. Они на границе или уже на гномьей территории? Вдруг Гедивил послал за ней отряд, и сейчас повозку обыщут?
Снаружи раздался скрежет, лязг, фургон слегка тряхнуло. Прежде, чем Лола успела серьезно испугаться, караван снова пришёл в движение. Только ход чуть поменялся — теперь повозка ехала чуть рывками.
«Ось повредили, что ли». Подумала Лола, стараясь задремать обратно. Только вот не получалось. Более того, зов природы становился все неумолимее. Девушка вертелась на мешках и так, и эдак, и чуть уже не попискивала от нетерпения, примеряясь, где бы реализовать в повозке потребности, не повредив товар.
На ее счастье, вагончик снова затормозил, на этот раз надолго. За стенкой послышался невнятный разговор, громыхнули засовы. Борт с глухим стуком опустился на землю, впуская щебет птиц и гвалт голосов.
Непохоже на ночевку в лесу.
Во-первых, еще совсем светло. Не может быть, чтобы она проспала весь день, и уже следующее утро, а значит, до темноты еще несколько часов. Рано останавливаться. А во-вторых, как-то слишком шумно, даже для каравана. Двое сменных водителей на каждую повозку, вроде во дворе было три сцепки. Шесть человек такой галдёж не устроят.
Тем более девушка явно различила женские голоса.
Прикрываясь туго набитым мешком, Лола осторожно выглянула из повозки.
Неподалёку, невидимые ей, спорили двое. На повышенных тонах, поминая мать и полную историю происхождения собеседника.
Только вот говорили не по-гномьи. И не по-эльфийски.
Человеческий язык Лола знала в совершенстве, и сама говорила без акцента. Мама постаралась. Дайнандре пребывала в уверенности, что лишних знаний не бывает, и постоянно подсовывала дочери полезные в ее представлении книги по истории, технике и экономике.
А потом еще и проверяла, как усвоилось прочитанное.