Он улыбнулся, а потом сразу же стал серьезным.
— А как же твои ребра? — поинтересовался он.
— Будь поаккуратнее, — сказала я.
— Я буду очень аккуратен, — сказал он. — Ты вообще ничего не почувствуешь.
— Как раз именно то, что я сейчас и хотела услышать.
Ты можешь сказать, что я легкомысленная, безнравственная или вовсе распутная, но, черт побери, мне двадцать семь, я не замужем, и мы оба были в отеле и вынуждены будем торчать тут до самого утра.
Как это стечение обстоятельств, как эти намеки судьбы еще можно было истолковать?
Реджи снял футболку и оказался под ней еще более худощавым, но при этом очень рельефным. Казалось, что его торс состоит из одних только мышц, атлетически сложенный Эллиот рядом по сравнению с ним казался завсегдатаем «Макдональдса».
Шрамы, конечно, тоже присутствовали. Если ты охотник на вампиров и прочую пакость, вряд ли тебе удастся обойтись без них. Самым впечатляющим был рубец на правом боку, как будто бы его крокодил пытался жевать.
— Неудачно споткнулся об «лего», — сказал Реджи, проследив мой взгляд.
— Какая серия?
— Что-то связанное с городским строительством.
— Похоже, ты разрушил целый квартал.
— И еще неделю после этого дома меня называли исключительно Годзиллой.
Он снял очки, и оказалось, что зрачки его глаз ориентированы вертикально. Линзы этот факт скрадывали, и я начала подозревать, что это их единственное предназначение.
Я тоже начала раздеваться — сняла носки. Он уставился на мои ноги, словно никогда прежде не видел педикюра.
— А ты не думаешь, что мы слишком торопимся?
Ну вот и кто тут девочка?
— Напротив, я думаю, что ты слишком медлительный.
— Так меня еще никто не называл.
— Я — коп, — сказала я. — Ты — охотник на вампиров, а вокруг нас — полный ужасов и опасностей Город. Второго такого шанса нам может и не представиться.
— Хороший довод, — серьезно кивнул он и взялся за ремень.
И тут у меня зазвонил телефон.
— Не ответишь на звонок?
— Я буду его игнорировать.
— А вдруг там что-то важное?
Я посмотрела на экран.
Джон.
Действительно, может быть и важное.
— Слушаю.
— Я просто хотел удостовериться, что Проф до тебя добрался и у тебя все нормально, — сказал Джон. — Проф до тебя добрался?
— Да, — сказала я. Хотя в каком-то смысле и нет. — Есть какие-нибудь новости?
— Вообще-то, есть, — сказал Кларк. — Я засел за базу данных, которую предоставило Бюро, и весь вечер изучал лица кровососов, и мне кажется, что я что-то нашел. С немалой долей вероятности рядом с твоим домом ошивался некий Карлайл Скеллен. Как я понимаю, глава какого-то местечкового клана и…
— Отец Эдгара, — сказала я. — Хотя технически он ему не отец, конечно. Он просто его обратил.
— Мы сейчас пытаемся с ним связаться, чтобы известить о смерти сына, о которой, вероятно, он уже в курсе, не просто же так он шатался в том квартале, и взять показания. Что ты о нем знаешь?
— Ничего такого, чего нет в его личном деле, — сказала я.
— Жаль, — сказал Кларк. — Ладно, буду и дальше держать тебя в курсе.
— Спасибо, Джон.
— Не за что.
Он положил трубку.
— Вампир — это, очевидно, отец покойного, — сообщала я Реджи.
— Я знаю, я слышал, — сказал он. — Месть?
— Я не знаю, насколько Карлайл способен устраивать вендетту на ровном месте и не разобравшись в ситуации, — сказала я. — Но не слишком ли быстро он там оказался? Учитывая, что клан, который он возглавляет, живет не в Городе?
— Возможно, он приезжал в Город по каким-то другим делам, — сказал Реджи. — Но это, конечно же, не объясняет, какого дьявола он делал у твоего дома. А не может быть так, чтобы он сам своего сыночка и порешил?
— А какого дьявола он сделал это у меня дома?
— Просто так совпало.
— Так себе версия, — сказала я.
— Какие у покойного были отношения с родителем?
— Черт знает, — сказала я. — Наверное, родственные.
— Вампир редко поднимает руку на того, кто его обратил, — сказал Реджи. — Зато обратные случаи далеко не редкость, многие патриархи со временем склонны избавляться от части своего потомства. Борьба за власть в клане и все такое.