— Вы-то узнаете, не сомневаюсь, — сказала я. — А что насчет меня?
— Мы доведем до вас актуальную информацию, Боб, — сказал агент Смит. — В части, вас касающейся.
— А решать, что меня касается, а что нет, будете вы?
— Разумеется.
— Вообще-то, он за мной следил.
— Может, вы просто ему нравитесь, Боб, — сказал агент Смит. — Вы же привлекательная молодая женщина.
— Значит, вот такую версию вы собираетесь мне скормить? — уточнила я.
Агент Смит пожал плечами и не удостоил меня ответом.
— Ладно, проехали, — сказала я. — А что насчет библиотеки? Зачем вы заставили миссис Барбридж меня уволить?
— Мы не заставляли, — сказал агент Смит.
— Хорошо, вынудили.
— И не вынуждали, — сказал он.
— Суть того, что вы сделали, не изменится в зависимости от термина, который вы собираетесь использовать, — сказала я. — Предложили, рекомендовали… Какая разница, если я в итоге осталась без работы?
— Если мы это сделали, значит, нам так было нужно.
— А мне вы не расскажете, зачем вам это было нужно? — поинтересовалась я. — В части, меня касающейся?
— Может быть, позже, — сказал агент Смит.
В нескольких десятках метров от нас по ходу движения что-то полыхнуло, а потом над улицей стал подниматься дым. Мелкие обломки забарабанили по крышам и капотам «эскалейда» и едущих рядом машин.
Впрочем, продолжать движение нам удавалось недолго. В Городе, где часовая пробка возникает от любого неудачного чиха, взрыв машины закупоривает улицы на сутки.
Первым моим порывом было выскочить из машины и бежать к месту происшествия, может быть, людям нужна помощь, да и в целом хотелось бы понять, что происходит, но двери оказались заблокированы.
— Спокойнее, Боб, — посоветовал агент Смит. — Вы сейчас не на службе.
— Но там же…
— Там разберутся без вас, — сказал агент Доу.
Оказалось, у агентов ТАКС тоже есть мигалки. Агент Доу достал одну из-под сиденья, выставил на крышу и включил сирену. Окружающие нас машины неохотно расползлись в стороны, освобождая место для маневра, и агент Доу вырулил на тротуар, чтобы объехать пробку. Прежде, чем он свернул в переулок, я успела заметить искореженный остов фургона с логотипом какой-то сантехнической компании на кузове, из которого валил дым.
Не один раз за все эти годы я спрашивала папу Бэзила про «Джейн Доу», женщину, которая сдала меня в приют, предположительно, мою биологическую мать.
Наверное, это уже был чисто академический интерес, потому что Лиззи Кэррингтон вполне устраивала меня в роли матери, и я вовсе не мечтала променять ее на незнакомую мне тетку. Мои детские желания обзавестись необычными родителями целиком и полностью закрывал сам папа Бэзил, боевой внекатегорийный волшебник, который почему-то предпочитал использовать топор, а не заклинания.
Но, все же, мне было любопытно.
И за все эти годы мне удалось вытянуть из него только два факта.
Первое — она была очень красивая женщина.
Второе — она умерла.
И если первое утверждение я еще могла как-то проверить, в конце концов, свою сногсшибательную (тут, как ты понимаешь, должна быть табличка «сарказм», но мне лень ее рисовать, да и маркера у меня под рукой нет) внешность я унаследовала явно не от отца, по поводу второго оставалось только верить на слово.
По словам моего отца, история моего появления на свет была довольно прозаична.
Они познакомились, некоторое время повстречались, потом между ними вспыхнул бурный роман. Как обычно и случается с бурными романами, он длился крайне недолго и во что-то большее так и не перерос. Они расстались по взаимному согласию, пообещав остаться друзьями, и она даже не известила его о своей беременности.
Он до сих пор не знал, почему.
Еще он не знал, почему Джейн приняла решение от меня отказаться. Может быть, причиной тому была болезнь, которая в то время уже давала о себе знать. Та самая смертельная болезнь, от которой она и умерла.
Зато он догадывался, почему мама предпочла отдать меня в приют, а не родному отцу, и тут, в общем-то, я могла ее понять.
Папа Бэзил вряд ли бы стал хорошим отцом.
Он был идеальным приходящим дядей, с ним было интересно гулять, стрелять по мишеням, выслушивать какие-то истории из его армейского и не только армейского прошлого, веселых или поучительных, но в роли отца, занимающегося этой рутинной работой каждый день, его сложно было представить.
Это если даже не вспоминать о его работе, из-за которой большую часть своей жизни он проводил в разъездах.