В январе 1507 года ей пришла в голову мысль отвезти тело Филиппа в королевский семейный склеп Гранады. Она отправилась на юг с большой похоронной процессией, приказав ехать ночью при свете факелов, потому что полагала:
– Вдова, которая потеряла солнце своей души, никогда больше не должна показываться при свете дня.
Однажды, когда они остановились перед домом одного монашеского ордена, чтобы переночевать там, Хуана обнаружила, что это был женский, а не мужской монастырь, и тотчас настояла на том, чтобы гроб супруга отнесли в поле, подальше от любого женского общества. В городе Торквемада у Хуаны внезапно начались боли, она отказалась от помощи акушерок и совсем одна произвела на свет дочь, которую назвала Екатериной. Мрачная процессия так никогда и не дошла до Гранады. Вместо этого Хуана поехала встречать своего отца, который вернулся из Неаполя, чтобы взять бразды правления в свои руки. Филиппа Красивого похоронили, а пятидесятипятилетний Фердинанд 18 марта 1507 года впервые встретился в Дуэньясе со своей двадцатилетней невестой. Однако их брак с Жерменой, заключённый в Вальядолиде, был плохо принят в Кастилии, где считали, что Фердинанд предал их покойную королеву. Тем не менее, спустя два года, когда его супруга уже была в положении, король Арагона убедил кортесы в полной невменяемости дочери и отправили её в замок Тордесильяс под неусыпный надзор. 3 мая 1509 года Жермена родила сына Хуана, принца Жироны, прожившего всего несколько часов. Других детей у пары больше не было.
Наследниками Испанского королевства кортесы признали отпрысков Хуаны Безумной. Всего она оставила шестерых детей – Элеонору, Карла, Изабеллу, Фердинанда, Марию и Екатерину. Бедная женщина так и не оправилась от своей потери. Пережив Филиппа почти на полвека, Хуана влачила своё безрадостное существование в заточении в Тордесильясе, будучи королевой только по названию.
Сообщение о смерти единственного законного сына до глубины души потрясло Максимилиана. Он на многие дни удалился в свои покои, отказавшись от еды и питья. Вероятно, император раскаивался в том, что так и не смог наладить отношения с сыном. Единственным членом семьи, имевшим хорошие отношения с Филиппом на протяжении всей его жизни и влиявшим на него, была его сестра Маргарита. Время от времени он просил совета у неё, но не у отца, давно ставшего ему чужим, если он вообще когда-либо испытывал к Максимилиану сыновние чувства. Его внезапная смерть уберегла Испанию от бесконечных мучений гражданской войны. Если король Фердинанд хотел её предотвратить, то ему это удалось. В противном случае историю определила случайность (хотя, говорят, в нашей жизни нет ничего случайного).
Сообщив ужасное известие детям Филиппа, гувернёр Карла, сеньор де Шевре, написал Максимилиану:
– Они выразили боль соответственно своему возрасту, но даже больше, чем я ожидал.
Маргарита же сама сочинила латинскую эпитафию своему брату, которая заканчивалась криком боли из «Плача Иеремии»:
– Подождите и увидите, что есть скорбь, то есть моя скорбь!
Знаменитый гуманист Эразм из Роттердама также посвятил эрцгерцогу латинский панегирик. А ещё Маргарита получила сочувственное письмо с соболезнованиями от Людовика XII.
Но, хотя её брат был мёртв, Генрих VII не оставил надежду заполучить в жёны Маргариту. 1 октября 1506 года он написал её отцу, что «ему сообщили, что мадам Маргарита создаёт большие трудности с ратификацией брачного договора», а затем пригрозил:
– Не стоит удивляться, если я соглашусь на один из великих и почётных браков, которые ежедневно предлагают мне со всех сторон.
И вправду, 31 октября французские послы прибыли в Англию, чтобы предложить Генриху VII в жёны дочь герцога Ангулемского. Но английский король решил не принимать предложение, поскольку он всё ещё надеялся получить руку Маргариты. Тем не менее, та оставалась непреклонна. Если даже не учитывать разницу в возрасте между ними в двадцать три года, до Маргариты, возможно, дошли слухи о том, как плохо Тюдор обращался со своей невесткой Екатериной Арагонской. Принцессе Уэльской ещё не успели выплатить всё её приданое, как её муж Артур скончался всего через пять месяцев после свадьбы. Не желая возвращать полученные деньги, Генрих VII предложил Екатерине руку своего младшего сына, как только тот достигнет брачного возраста, и стал требовать от её отца, Фердинанда, оставшуюся часть приданого. Но не на того напал! В ответ король заявил, что деньги должна выплатить Кастилия. Последовавшая затем смерь королевы Изабеллы Кастильской и обострившаяся политическая ситуация в Испании из-за борьбы за регентство между Фердинандом и Филиппом Красивым привели к тому, что принцесса Екатерина превратилась чуть ли не в заложницу при английском дворе на долгих семь лет. Правда, изредка она получала подачки то от отца, то от свёкра, но этих денег ей хватало лишь на то, чтобы не умереть с голода.