– Но в любом случае, – добавляет хронист, – люди не могли не быть довольны.
Однако Штаты, собранные в Генте, отказались поддержать расходы на армию в составе 10 000 пехотинцев и 3000 кавалеристов, которую Маргарита сочла необходимой для охраны страны во время несовершеннолетия принца. Депутаты возразили, что в нынешних обстоятельствах этот сбор кажется им бесполезным, но если стране действительно будет угрожать опасность, они рассмотрят этот вопрос, несмотря на то, что в тот самый момент Голландия и Брабант подверглись нападению герцога Гельдернского, которому тайно помогал король Франции. В 1505 году Филипп Красивый захватил Гельдерн и взял в плен тамошнего герцога, Карла Эгмонтского. Однако вскоре тот бежал и теперь с помощью французов пытался вернуть свои земли.
Отказ Штатов предоставить необходимые субсидии сильно раздражал Максимилиана. В своём письме он попытался доказать им:
– Война с Гельдерном представляет угрозу не только для Брабанта, как вы думаете, но и для всех Нидерландов, поэтому все провинции должны принять в ней участие!
Затем он вспомнил, как принцы Бургундского дома со времён Карла Смелого старались противостоять герцогству Гельдерн и французским королям, пытавшимся обманом лишить их законных прав. Но прежде всего он жаловался на Людовика XII, который использовал все мыслимые средства, чтобы передать спорные территории Карлу Эгмонтскому.
– И какова его (короля) настоящая цель? – риторически вопрошал император. – Он претендует на то, чтобы через посредство Гельдерна отделить нашу страну от Священной Империи и от Бургундского дома, дабы держать её в своём подчинении.
16 сентября Максимилиан написал письмо Маргарите в ответ на её просьбу приехать во Фландрию, чтобы заключить новый союз с Англией. По его словам, дела мешают ему сделать это, но он хотел бы, чтобы король Генрих продолжал тешить себя ложными надеждами на брак с Маргаритой, что удержало бы его от заключения союза с Францией и Испанией. В то же время, сам Максимилиан тоже надеялся рано или поздно уговорить дочь на этот брак:
– Если бы Вы, дочь моя, согласились выйти замуж за короля Англии, можно было бы устроить так, чтобы Вы одновременно оставались регентшей Нидерландов и проводили три-четыре месяца в году в своей собственной стране.
Несколько дней спустя де Пуэбла в письме из Англии королю Фердинанду сообщил, что к английскому двору прибыли послы от Максимилиана и из Фландрии, причём первый умолял короля Генриха начать войну против Франции, утверждая, что французский король желает узурпировать владения внука императора. Посол также затронул тему брака Карла с принцессой Марией, дочерью Генриха VII. Фламандский же посол дон Диего де Гайяра поставил в известность английского короля, что Людовик ХII объявил войну всем бургундским сеньориям и вторгся в них с армией, за исключением Фландрии и Артуа, двух провинций, признавших суверенитет Франции, которые отправили реляции об этом непосредственно в Парижский парламент. Таким образом, посол тоже умолял Генриха о помощи против Франции и герцога Гельдернского. Со своей стороны английский король пообещал попросить Людовика не вмешиваться в дела Германии, но в то же время он хотел сохранить дружбу с Францией и поэтому отделался от послов вежливыми и общими фразами, которые ничего не значили. Де Пуэбла добавил в постскриптуме:
– Король Англии посылает эрцгерцогине Маргарите шесть лошадей и несколько борзых собак, а также письмо.
Несколько недель спустя испанский посол снова написал своему господину, что Маргарита на прошлой неделе отправила очень любезное послание Генриху, в котором выразила надежду, что её отец отправит «важное лицо» в качестве посла в Англию с полными полномочиями для подписания всех договоров, которые хотел заключить её брат Филипп. Де Пуэбла утверждал, что, когда он спросил Генриха, о чём идёт речь, король ответил:
– Это были очень хорошие договоры, и очень выгодные для меня лично, а также для моего королевства, поскольку, помимо моего собственного брака с эрцгерцогиней Маргаритой, был бы заключён союз между эрцгерцогом Карлом и моей дочерью, принцессой Мэри, и все вопросы, касающиеся торговли, решались бы в соответствии с моими пожеланиями.