Даже послам мешала нехватка средств. Андре де Бурго отказался ехать в Лион, где боялся остаться без денег.
– Жаль, – писал он, – что хорошим и верным слугам Вашего дома приходится так часто просить средства к существованию, как это делают бедняки… мне стыдно, что я не в состоянии заплатить своим кредиторам, и вынужден продать половину своей тарелки (серебряной?) какому-то еврею.
Даже Меркурино де Гаттинаре пришлось отказаться от важного путешествия, и он заявил, что ему придётся «объявить себя банкротом», если он не сможет продать золотую цепочку. Далее он пишет, что для аудиенции у французской королевы Анны Бретонской другие послы заказали разноцветные наряды, а он единственный должен явиться в трауре:
– У меня есть только чёрная одежда, а на цветную нет денег.
Помимо часто повторяющихся жалоб на отсутствие денег, переписка отца и дочери полна ненависти, которую они всё ещё испытывали к Франции. Максимилиану никогда не нравились французы, и его письма изобилуют проклятиями в их адрес. Он пытался также вызвать отвращение к ним у своей дочери и поздравлял её «с доброй волей и усердием, которые она проявила, сопротивляясь им».
– У нас, – далее говорит он, – больше опыта общения с французами, чем у Вас… и мы предпочли бы, чтобы Вы были обмануты их… речами, а не нашими, что сделает Вас более осторожной в будущем.
В заключении император упоминает об их «вероломстве и лживости», с помощью которых они действовали последние сто лет, и будут продолжать делать это через сто лет.
Безусловно, Маргарита разделяла отвращение своего отца ко всему французскому, хотя и скрывала это в письмах к Людовику XII. Втайне она радовалась каждому промаху французов, и когда услышала об их поражении у Гвинегейта, была «счастлива больше, чем может выразить словами». Она также напоминала Максимилиану о старых обидах, чтобы вызвать его гнев:
– Между нашей страной и Францией нет границы, и Вы знаете, какую глубокую закоренелую ненависть французы питают к нам.
Эта ненависть была одной из причин, по которым она проявляла особую заботу об образовании принца Карла. В племяннике регентша надеялась увидеть воплощение всех своих мечтаний о будущем величии Австрии и Бургундии. Поэтому воспитывала его в антифранцузских традициях. Современник свидетельствовал:
– Когда его дед император Максимилиан послал знаменитого художника Лукаса Кранаха написать портрет внука, принц, которому шёл восьмой год, поначалу сводил на нет все попытки художника запечатлеть его внешность, он всё время крутился и не мог усидеть на месте ни минуты. Тогда Адриан (воспитатель) приказал поместить на противоположную стену герб французских королей. С этой минуты принц застыл и смотрел, не отрываясь, на ненавистный геральдический символ его врагов.
Маргарита собственноручно подбирала Карлу учителей и воспитателей, присутствовала на их уроках и часто ходатайствовала за них перед Максимилианом. Так, она хвалила Луиса Вакку «за большую и достойную службу, которую он ежедневно оказывал в качестве наставника в течение восьми лет, обучая монсеньора с такой большой заботой и усердием, как и подобает хорошему и верному слуге». Ещё она написала о том, как Карл учился стрелять:
– В понедельник он выстрелил из своего пистолета и имел несчастье убить рабочего из этого города, пьяницу и человека с плохими привычками… что причинило моему упомянутому Господину и мне много горя и сожаления, но с этим ничего не поделаешь.
Когда мальчик отправился на охоту возле Мехелена, Максимилиан возликовал:
– Мы очень рады, что наш сын Карл получает столько удовольствия от охоты.
Но в то же время он рекомендовал, «когда погода мягкая, отправлять его в Анвер и Лувен, чтобы подышать свежим воздухом и… покататься верхом на лошади для его здоровья и силы».
Затем Максимилиан переходит к описанию своего собственного досуга. Утром он подстрелил, по меньшей мере, четырёх крупных оленей, а после обеда – пять цапель.
– Уток и коршунов мы ловим ежедневно без числа; даже сегодня, кроме того, мы поймали четырёх цапель и тринадцать уток или речных птиц в двенадцати перелётах на пол лиги, – добавляет он.
Так, под неусыпной заботой своей тётки и деда Карл подрастал, «совершенствуясь» в своей ненависти к Франции.
Глава 7
Любовный роман
В 1513 году английский король на корабле «Мэри Роуз», названном в честь сестры, Марии Тюдор, высадился на континенте, где встретился со своим союзником императором Максимилианом I. 16 августа вместе с Генрихом VIII император одержал победу над французами в битве при Гинегате, названной «Битвой шпор» из-за того, что французы поспешно покинули поле боя.