Маргарита не присутствовала при смерти своего отца, но никто не переживал его утрату острее, чем она, ибо он всегда проявлял себя любящим и преданным родителем, и, хотя они часто расставались, их общение было, как доказывает их переписка, самым тесным. Её горе нашло выход в длинном стихотворении или плаче, в котором она перечисляет свои многочисленные несчастья:
О, ужасная смерть!
Ты сразила цвет рыцарства,
Победив Максимилиана,
Этого благороднейшего императора,
Который ни с кем не может сравниться в доброте.
Этого истинного цезаря,
Моего единственного господина и отца,
Ты ввергла в жалкое состояние,
Похоронив в Нейштадтском замке.
Среди соболезнований, которые она получила, было, в том числе, совместное письмо на латыни от Анны Венгерской, помолвленной с Фердинандом Австрийским, и от его сестры Марии, обручённой с Людовиком Венгерским.
Карл находился в Лериде, в Испании, со своим королевским двором, когда весной 1519 его настигла весть о смерти дедушки. Поручив Адриану Утрехтскому управление Испанией, он стал готовиться к отплытию. Однако назначение кардинала единственным регентом было величайшим оскорблением чувств испанцев. Вдобавок, у фламандца было мало опыта и ещё меньше способностей, прежде всего, он был низкого происхождения и иностранец, а ведь Карл обещал не назначать на должность «тех, кто не был уроженцем королевства». Депутаты не могли успокоиться и возражали против предоставления желаемой королём субсидии, за которую проголосовали очень неохотно. Карл же извинил свой поспешный отъезд из Испании тем, что был обязан позаботиться о своих новых владениях, но это оправдание не успокоило его недовольных подданных-испанцев, которые предвидели разорение страны из-за его длительного отсутствия.
Возможно, именно недовольство подданных задержало Карла в Барселоне ещё на год. А, может, он остался из-за прекрасных глаз Жермены де Фуа?
– Вашему Величеству необходимо снова выйти замуж… во избежание скандала! – прибыв в Барселону, твёрдо заявил Карл вдове.
– Простите, сир, но кто теперь захочет жениться на мне? – Жермена, в глубине души надеявшаяся на брак с царственным любовником, сделала вид, будто смахнула слезу.
– Например, маркграф Бранденбург-Ансбахский. Он без ума от Вас. К тому же, хорош собой и происходит из знатного дома Гогенцоллернов.
– Но ведь маркграф нищий!
– Да, его прозвали «Безземельным» из-за того, что все отцовские владения унаследовал его старший брат. Зато Вы отнюдь не бедны…
– Благодаря щедрости Вашего Величества!
Карл довольно улыбнулся и обнял Жермену:
– К тому же, если Вы станете женой Иоганна, то сможете, не вызывая ничьих подозрений, последовать за нами в Германию…
Естественно, маркграф не стал возражать против женитьбы на богатой вдове. Вдобавок, он приходился кузеном курфюрсту Бранденбургскому, чей голос был необходим Карлу на предстоящих выборах императора. Брак Иоганна с Жерменой был заключён 17 июня и ознаменовался чередой блестящих празднеств, продолжавшихся чуть ли не до конца года. Правда, после этого Карл уже не приветствовал новоявленную маркграфиню, стоя на коленях.
Между тем обещания, которые Максимилиан так дорого купил прошлым летом у пяти из семи курфюрстов, чтобы обеспечить выборы Карла на трон империи, растаяли в воздухе. А папа Лев Х откровенно сказал венецианскому послу в Риме:
– Императорская корона будет выставлена на торги, и её получит тот, кто больше предложит.
Теперь французский король открыто выступил как главный соперник Карла и пытался привлечь на свою сторону выборщиков всеми доступными ему средствами. Маргарита была в отчаянии из-за слишком малых шансов на успех своего племянника и по совету своего Совета приготовилась отправить эрцгерцога Фердинанда в Германию, предложив Карлу отказаться от своих притязаний в пользу младшего брата, чья кандидатура с меньшей вероятностью могла встретить противодействие папы и немецких князей. Но теперь Карл с негодованием отверг это предложение, утверждая, что желанием его деда было, чтобы именно он унаследовал императорский титул, и выборщики обещали ему свои голоса. Если бы Фердинанд был избран, Империя была бы ослаблена, а Австрийский дом – разделён, к удовольствию его врагов. К тому же, в Испании Карл уже вкусил сладость власти.
– Я один, – надменно заявил он тётке, – должен быть императором, чтобы поддерживать величие своего дома и осуществлять великие замыслы, которые я задумал на благо христианства.