В то время как борьба между агентами королей-соперников продолжалась, сами они были не менее озабочены окончательным исходом дела. Карл был уверен, что, если императорская корона покинет Австрийский дом, французы предъявят претензии на его наследственные германские владения, а также на Неаполитанское королевство, и помимо того, он будет вынужден навсегда отказаться от возвращения герцогства Бургундского, и даже может подвергнуться риску быть лишённым Нидерландов. С другой стороны, возможное избрание Карла приводило Франциска I в смятение. 16 апреля 1519 года он написал своим людям в Германии:
– Вы знаете, что причина, которая побуждает меня добиваться императорской короны – это помешать католическому королю завладеть ею. Если он получит её, то может со временем причинить мне неоценимый вред. Я всегда буду чувствовать себя неуверенно, и следует опасаться, что он приложит все усилия, чтобы изгнать меня из Италии.
Французский посол в Риме, человек с юмором, хвастался, что Франциску обещаны четыре голоса, после чего добавил:
– У нас четыре и люди Карла говорят, что у них четыре, значит должно быть восемь курфюрстов.
Тем не менее, в этой напряжённой атмосфере во Франкфурт, чтобы отдать свои голоса, как и положено, отправились семь курфюрстов
Маргарита получила известие, что французы сконцентрировали свои войска на границе. В ответ на это она приказала своим войскам собраться вблизи нидерландской границы у Ахена. Два ведущих кондотьера Германии, Франц фон Зикинген и Роберт де ла Марк, имели собственную внушительную армию, несмотря на запрет императора. Они объявили вначале, что поддерживают французского короля, но, подкупленные Якобом Фуггером, потом перешли к Карлу. И, когда наступил день выборов, привели своих солдат к городу Франкфурту так близко, что были слышны их голоса.
По сообщению английского посла, князья были очень рассержены при виде ландскнехтов (наёмников) и потребовали разъяснений у агентов Карла о том, что бы это значило. Агенты ответили, «что войска не замышляют против них ничего худого, но что они дадут энергичный отпор силовым вылазкам, которые намеревается провести король Франции». В этот момент посол получил инструкции от кардинала Вулси провести своего господина, Генриха VIII, как «компромиссную кандидатуру». Но об этом узнали агенты Карла, которые так напугали англичанина, что тот написал домой:
– Если победит наш король, то, возможно, я и мои люди будем убиты ещё до того, как кто-нибудь сможет прийти к нам на помощь.
В конце концов, решающую роль сыграли не деньги и не солдаты, но такой фактор, который никто не принимал в расчёт: воля немецкого народа. Воспоминания о Максимилиане, всеми любимом императоре, полном юмора, силы и рыцарства, вероятно, выиграли выборы для его внука Карла.
Накануне большого события посол Генриха VIII утверждал:
– Все курфюрсты в замешательстве и страхе, потому что общественность склоняется на сторону короля Кастилии Карла.
Утром 28 июня 1519 года, через пять месяцев и десять дней после смерти Максимилиана, все семеро выборщиков пошли пешком в длинной, блестящей процессии к церкви Святого Варфоломея, чтобы присутствовать на мессе Святого Духа. Отцы города Франкфурта после троекратного удара набатного колокола призвали народ направить молитву к богу, чтобы он не оставил курфюрстов своей милостью, и «они выбрали короля, который служил бы всемогущему Богу, Священной Римской империи и всем нам». Семеро принесли присягу на Святом Евангелии, что их сердца и руки чисты, что никакая ложь не запятнает их свободного решения. Они удалились в ризницу церкви и появились вскоре с улыбающимися лицами, чтобы объявить, что они, вдохновлённые Святым Духом, единогласно выбрали Карла, короля Испании.
С этого дня Франциск I стал главным врагом Карла и его соперником в борьбе за главенство в Европе.
Два дня спустя известие об исходе выборов дошло до Мехелена. Маргарита с ликованием сообщила губернаторам провинций об избрании своего племянника, и, в то же время, приказала городам и деревням возблагодарить Бога «шествиями, проповедями, благочестивыми молитвами и воззваниями» и тоже устроить «фейерверки, ликования и другие празднества, которые бы подходили к такому случаю». Её указания были выполнены, и празднества продолжались месяц, до конца июля, а Штаты с энтузиазмом проголосовали за выделение 200 000 дукатов на расходы из-за предстоящей коронации Карла. Его присутствие было крайне необходимо в Нидерландах, поскольку четырёхлетнее перемирие с Карлом Эгмонтским истекло, и герцог Гельдернский снова начал доставлять неприятности. У Маргариты же были связаны руки, и она с нетерпением ожидала приезда племянника.