После своей коронации Карл вернулся в Брюссель вместе с Маргаритой. В течение некоторого времени до него доходили тревожные вести от его регента из Кастилии, где вспыхнуло восстание коммунерос. Адриану Утрехтскому было совершенно не по силам справиться с повстанцами, и сначала Медина-дель-Кампо, затем Вальядолид и, наконец, Тордесильяс (где была заключена королева Хуана) были вскоре захвачены ими.
Большая печать и государственные документы тоже попали к ним в руки, Адриан же едва избежал плена вместе со своим советом и спасся бегством. Когда Хуана услышала, что вождь повстанцев Падилья и его войско прибыли в Тордесильяс, она приказала горожанам приветствовать их и разрешила созвать кортесы в её дворце. Но, хотя члены хунты объявили её вменяемой, отказ Хуаны подписать какие-либо документы или прийти к какому-либо решению свёл на нет все их усилия, и в начале декабря правительственным войскам удалось взять Тордесильяс штурмом после четырёхчасового боя. Тем временем Карл получил отчаянные письма от собственных советников, умолявших его вернуться в Испанию и подавить восстание.
– Мы сделаем это при первой возможности, – пообещал император.
Назначив двух испанских дворян, коннетабля и адмирала Кастилии, помогать Адриану в восстановлении порядка, он строго предписал им не идти ни на какие уступки.
Но только в апреле следующего года «коммунерос» были окончательно разгромлены в битве при Вильяларе.
В январе 1521 года Карл отправился вверх по Рейну, чтобы присутствовать на съезде, созванном в Вормсе. Он открылся 28 января и затянулся из-за утомительных дискуссий на несколько месяцев. Из всех вопросов, которые предстояло решить императору, вопрос о Лютере был самым трудным. Папа сделал всё возможное, чтобы усложнить ситуацию, настаивая на том, чтобы Лютера осудили, даже не выслушав его, но общественное мнение было таково, что Карл, не будучи ярым католиком, счёл разумным проконсультироваться с участниками съезда, решившими, что монаха следует выслушать. Поэтому в Виттенберг к вождю Реформации был отправлен герольд с письмом от императора и с обещанием личной безопасности. Лютер появился в Вормсе 16 апреля и, представ перед Карлом, не отказался ни от одной из своих доктрин. Монах говорил смело и внушительно, но когда он подробно остановился на беззакониях папы, император сделал ему выговор и не стал далее его слушать. Карла не впечатлило выступление Лютера, и он заметил:
– Этот человек никогда не сделает меня лютеранином.
Это была их первая и последняя встреча. На следующий день Карл вручил немецким принцам свою декларацию, в которой заявил:
– Мои предшественники оставили после себя святые католические обряды, по которым я должен был жить и умереть, и поэтому до сих пор с Божьей помощью я жил так, как подобает христианскому императору.
25 апреля Карл приказал Лютеру покинуть Вормс, и на следующий день монах отбыл в сопровождении двадцати всадников. Несколько дней спустя от имени императора и по решению съезда был опубликован эдикт, лишающий его всех привилегий, которыми он пользовался как подданный империи, и запрещающий любому князю укрывать или защищать его, а также требующий от всех помощи в его поимке, ибо срок его охранной грамоты истёк. Менее чем через две недели Лютер исчез, «похищенный» курфюрстом Саксонским, который тщательно скрывал место пребывания реформатора.
Тем временем Франциск I отправил свои войска к границам Нидерландов и в Италию. Тогда Карл через Маргариту обратился с воззванием к Генеральным штатам, созванным в Монсе 9 февраля 1521 года. В своей пылкой речи регентша указала на вероломное поведение Франциска, который, по её словам, ежедневно пытался склонить европейские державы к войне против императора. Среди прочего она упомянула о его усилиях заручиться поддержкой королей Дании и Шотландии, герцогов Савойи, Лотарингии и Феррары, Швейцарской лиги и герцога Гельдерского. Затем она обратилась к ассамблее с просьбой оказать помощь в защите Империи от её врагов. Народ, польщённый этим призывом к его патриотизму, поспешил доказать, что император взывал к нему не напрасно.
5 мая 1521 года эрцгерцог Фердинанд заключил брак с принцессой Анной Венгерской, и Карл пожаловал своему брату пять герцогств – Австрию, Каринтию, Карниолу, Штирию и Тироль, к которым позже добавил немецкие владения, унаследованные от Максимилиана. А 29 мая он подтвердил секретный договор со Львом X, в соответствии с которым папа и император согласились объединить усилия, чтобы изгнать французов из Милана и вернуть Церкви Парму и Пьяченцу, а ещё Карл должен был помочь папе завоевать Феррару в обмен на инвеституру Неаполитанского королевства. Это соглашение тщательно скрывали от сеньора де Шевре, чьё отвращение к войне с Францией было хорошо известно. Когда, наконец, он услышал об этом, его горе было так велико из-за этого доказательства потери им влияния на своего бывшего ученика, что, как говорят, это сократило его дни. Его смерть на этом этапе, несомненно, ускорила войну с Францией, и заодно освободила Карла от утомительного подчинения и значительно помогла в развитии его характера. Отныне император был сам себе хозяин, и никогда больше он не подчинялся другому правителю. Вместо своего детского девиза – «Nondum» («Пока нет»), он взял себе новый «Plus ultra» («Ещё дальше»). Французы первыми пересекли Пиренеи и начали военные действия. Когда Карл, находившийся в то время в Брюсселе, услышал эту новость, он воскликнул: