Через несколько дней после подписания Мадридского договора Маргарита узнала о кончине своей племянницы Изабеллы, королевы Дании, в Генте 19 января в возрасте двадцати пяти лет, которая была похоронена в этом же городе. Её жизнь с Кристианом II не была счастливой, и говорили, что она умерла из-за разбитого сердца. Своих троих детей, Ганса, Доротею и Кристину, она оставила на попечение своей тётки, «которую она всегда называла своей матерью». Маргарита, конечно же, оправдала это доверие и нежно присматривала за детьми до самой своей смерти. Она назначила учёного Корнелия Агриппу, в то время проживавшего при её дворе, наставником принца Ганса, которому на момент смерти его матери было всего восемь лет. В письме к брату Карл таким образом упоминает о смерти Изабеллы:
– Я очень сожалею о смерти нашей сестры, королевы Дании, и позаботился о том, чтобы были произнесены молитвы за упокой её души. Я бы охотно порекомендовал Вам её детей, наших племянников, которые в настоящее время находятся в руках нашей дорогой тёти во Фландрии.
В пепельную среду, 14 февраля, Шарль де Ланнуа написал Маргарите Австрийской из Мадрида, чтобы сообщить ей, что император прибыл накануне, а король Франциск выехал за город, чтобы встретиться с ним. После ужина они провели за разговором два часа и, казалось, были очень довольны друг другом. Король попросил разрешения повидаться с королевой Элеонорой, и это разрешение было дано с заверением, что, как только он ступит на землю Прованса, сестра императора будет передана ему.
16 февраля Карл написал Луизе Савойской:
– Мадам, моя добрая мать, поскольку я собираюсь вернуть Вам короля, Вашего сына, то предлагаю Вам и королеву, мою сестру, в качестве дочери. Я приехал в этот город Мадрид, чтобы увидеть короля, Вашего сына, и мне было жаль, что я не смог сделать это раньше. Любовь и дружба, которые, по его словам, он питает ко мне, доставили мне немалое удовлетворение, и я больше не сомневаюсь в искренности этих добрых чувств.
Но, похоже, Карл всё-таки подозревал, что Франциск может обмануть его, потому что 19 февраля он написал Де Прету:
– Поскольку упомянутый сеньор король (Франциск) обязан передать нам определённых заложников, как Вы увидите из этого договора, мы желаем, чтобы Вы узнали, кем должны быть упомянутые заложники, будь то два старших сына короля или монсеньор дофин и двенадцать лиц из высшей знати, Вы должны проявить особое внимание к детям Франции, тщательно ознакомиться с обликом, физиогномикой, ростом и характером каждого из них, когда дело дойдёт до их передачи, чтобы не было никакого обмана в подмене одного человека другим, и Вы смогли с уверенностью распознать в них идентичных людей.
В другом письме де Прету он говорит:
– Мы оставались в Мадриде вечером во вторник, среду и четверг, а на следующий день отбыли оттуда с упомянутым королём, нашим братом, и переночевали в четырёх лигах от Мадрида, чтобы в субботу добраться до Иллескаса, расположенного двумя лигами дальше. В Иллескасе мы найдём королеву, нашу сестру (Элеонору). Здесь они встретятся, увидят друг друга и поговорят вместе; а затем король вернётся в Мадрид, и вечером мы составим ему компанию. На следующий день он отправится прямиком в Байонну в сопровождении нашего упомянутого вице-короля. Вскоре после этого наша сестра королева также отправится туда же в сопровождении нашего коннетабля Кастилии. А что касается нас самих, то мы намерены отправиться в Севилью, где мы встретимся с нашей императрицей и где состоится наша свадьба.
После обручения с королём Франции Элеонора Австрийская сняла траур, и по прибытии в Талаверу её встретили император и герцог Бурбон, едва сдерживавший свою злость. 20 февраля Карл и Франциск вместе отправились в Иллескас, где нанесли визит Элеоноре.
Сестра императора стояла на последней ступеньке у подножия большой лестницы в большом зале замка. Её сопровождали Жермена де Фуа и Эрнандес Веласко, констебль Кастилии. Элеонора хотела было поцеловать руку Франциска, но он остановил её:
– Я хотел бы, чтобы Вы поцеловали мне не руку, а губы.
И так поцеловал её, что кое-кто из испанцев счёл этот поцелуй черезчур бесстыдным для первого раза.
Затем Франциск взял её за руку и повёл в зал, где были под балдахином установлены четыре кресла. Во время обеда Франциск сидел рядом с Элеонорой, а Карл – с Жерменой. На следующий день император попросил сестру станцевать перед Франциском, и она исполнила старинный испанский танец.