В ожидании хозяина дома, Гордеев сел на один из стульев.
– Вы желали меня видеть?
В кабинет вошел мужчина средних лет, с красивым лицом и умными глазами.
– Да, – Дмитрий поднялся навстречу Махмуду, – мое дело покажется вам неожиданным, но я вынужден сообщить о нем.
– О чем пойдет речь? – поинтересовался хозяин дома.
– О восстании, – смотря прямо в его глаза, сказал Гордеев.
Махмуд даже не повел взглядом от такой откровенности. Это выдавало в нем сильного человека.
– С чего вы взяли, что это будет мне интересно, – спокойным голосом проговорил он.
– Не спрашивайте от куда мне известны, ваши планы, – продолжил Дмитрий, – я не являюсь соглядатаям шаха, иначе со мной пришла бы стража. И не собираюсь выдавать вам властям. Я, как и вы, желаю прогнать захватчиков из Хорезма.
Махмуд Табари, в задумчивости прошелся по кабинету.
– Допустим, – наконец сказал он, – продолжайте.
– Я знаю, – вновь молвил Гордеев, – что восстание уже подготовлено, но вам не хватает символа. Только с ним, мятеж перерастет в народное восстание. Так вот, я могу дать вам этот символ.
Хозяин дома уже с интересом взглянул на гостя.
– И что это за символ? – спросил он, стараясь скрыть свое любопытству.
– Когда Джебэ и Субедэ вторглись в Хорезм, у шаха была дочь, и внучка.
– Да, кивнул Махмуд, – но они сгинула в пожаре. – с грустью молвил он.
– Слава Аллаху, обе остались живы. Дочь погибла гораздо позже, будучи наложницей Субедэ. А вот внучка осталась жива. Я вырастил ее и она сейчас находится в Ургенче.
– Это слишком хорошо, что бы быть правдой, – высказал свои сомнения хозяин дома, – слишком много мошенников, пытались выдать девиц, за чудом спасшуюся принцессу.
– В отличие от них у меня есть неопровержимые доказательства.
Дмитрий положил на стол перстень.
– Вот это было у нее на шеи, когда я нашел плачущую от страха маленькую девочку, возле ее растерзанной матери.
Махмуд протянул руку. Взял кольцо и с благоговением поднес его к губам.
– Я узнаю его, – дрожащим голосом проговорил он, – это печать последнего законного шаха Хорезма. Неужели у него осталась наследница.
– Да, – кивнул Гордеев, – готовьтесь. Скоро я привезу принцессу сюда…
Глава 16 Дворцовые тайны
Столица хорезмского государства казалась спокойной и величественной. Ее роскошь должна была ослеплять и вселять уверенность. Но эти дворцы, воздушные сады, фонтаны, а также затянутые дорогими шелками и парчой, стены гарема, хранили свои тайны. За место под солнцем и близость к властителю, боролись все от вельмож до евнухов, жен и наложниц. Сколько наговоров, сплетен, интриг и внезапных смертей, видели комнаты и залы дворца.
Между женами и наложницами постоянно шла скрытая ожесточенная война за благосклонность шаха.
Зейнала, старшая из жен, обладала безграничной властью в гареме. С появлением новых наложниц, она стала замечать, что повелитель обращает на молодую Адилу, слишком много внимания. Чувствуя, что власть может уплыть из ее рук, Зейнала решила избавиться от соперницы.
В одну из ночей, во время отсутствия Юлдуз, по приказу старшей жены, верные ей евнухи похитили Адилу. Завернув ее в ковер, они вывезли девушку из дворца и продали арабским купцам.
Но она просчиталась. Через несколько дней ее нашли весящей в петле. Самоубийство не вызвало ни у кого сомнения. Перед смертью Зейнала покаялась в своем злодеянии и выдала своих пособников. Евнухи тоже не смогли сохранить тайну. Но, к сожалению, было уже поздно. Арабские купцы покинули город.
С погоней пришлось повременить. Наступало время мятежа.
… Али-Ан-Хар скинул ночной халат и медленно вошел в теплую, насыщенную благовониями, воду бассейна, установленного в одной из комнат его покоев. Опустившись на нижнюю ступеньку, главный евнух, откинулся на специально установленный подголовник, и с наслаждением закрыл глаза, предавшись воспоминаниям.
Он был из бедной семьи. Его отец залез в долги. Единственной возможностью избежать смерти и обеспечить хоть какое-то будущее остальным своим детям, он согласился отдать младшего сына в евнухи.
Скоро к ним в дом пришел, оскопитель. Он подписал с главой семейства договор. В нем четко прописывалось, что оскопление является добровольным и лекарь не несет ответственность за его результат.
Никто не мог представить, какие страдания испытал маленький мальчик при проведении операции. Ему туго перебинтовали нижнюю часть живота и верхнюю часть бедер. Вначале лекарь удалил яички. Боль была нестерпимой. Но мальчик не мог издать ни звука, потому что перед началом операции оскопитель засунул ему в рот вареное яйцо. Али-Ан-Хар не только не мог кричать, но чуть не задохнулся.