– Ваше колено у меня в паху. Я был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы убрали его оттуда.
Собрав остатки сил, Алекс повернулась на бок и шлепнулась на пол, как намокший мешок с мукой. Дрожь сотрясала ее с головы до ног. Перед глазами все кружилось. Закрыв глаза, она попыталась пересилить головокружение.
Алекс сделала глубокий вдох. Наконец-то она в безопасности и не одна. Это была ее последняя сознательная мысль перед тем, как она провалилась в черноту.
Колин Маршалл – а это был он – еще с минуту лежал неподвижно. От удара об пол болело все тело. Он боялся, что повредил себе какие-нибудь жизненно важные органы, но, по мере того как боль проходила, понял, что цел, только слегка оглушен падением и что его бренное тело еще послужит ему.
Он осторожно пошевелился, потом сел, стер рукавом дождевые капли с лица и, повернув голову, подозрительно взглянул на незваную гостью. Правда, разглядеть что-либо ему не удалось, так как все скрывалось под отвратительным ярко-желтым плащом, из-под нижнего края которого торчала пара промокших насквозь кроссовок и оранжевых штанин. Лицо ее было повернуто в сторону от него, и мокрые темные пряди облепляли лоб и щеки.
Да уж, подумал Колин, избытком вкуса она явно не страдает. Такое ужасное сочетание цветов он видел только в какой-то дурацкой рекламе разноцветных леденцов.
– Леди, – откашлявшись, проговорил Колин, стараясь, чтобы его голос звучал помягче. – Признаюсь, ваше сногсшибательное появление в моем доме произвело на меня неизгладимое впечатление и я не скоро его забуду, но должен сказать, что вы выбрали весьма неподходящее время для визита. Что вынудило вас выйти из дому в такую погоду?
Он подождал, но ответа не последовало. Женщина не пошевелилась и никак не отреагировала на его речь. Неужели пьяна? Колин наклонился к ее лицу и принюхался. От нее пахло улицей, дождем, морем и какой-то парфюмерией, но никакого запаха алкоголя слышно не было. Он облегченно вздохнул, потом снова нахмурился. А вдруг она больна? Только этого ему не хватало.
Внезапно по телу женщины прошла дрожь и она тихо застонала. Озабоченно хмурясь, Колин потрогал ее лоб. Он был холодным и мокрым.
– Эй, леди, скажите же что-нибудь. Что с вами? Вы больны? Вас что-то беспокоит?
В его голосе звучала странная смесь сочувствия и раздражения.
Женщина по-прежнему не отзывалась, и это уже всерьез начало беспокоить Колина. Он внимательно вгляделся в ее лицо. Губы у нее посинели, а кожа была очень бледной и холодной. Очевидно, она пребывала в шоке. Попытавшись вспомнить, что нужно делать в подобных ситуациях, Колин потер ей щеки, надеясь вернуть им нормальный цвет.
Почувствовав приятное прикосновение к лицу теплых пальцев, Алекс понемногу начала приходить в себя. Она открыла глаза и уставилась в лицо мужчины, отметив про себя его красоту – твердые, словно высеченные из гранита, черты. Его светло-русые волосы были зачесаны назад над высоким лбом. Квадратный подбородок, высокие скулы и прямой, довольно крупный нос производили впечатление суровости и даже жесткости, но полные, красиво очерченные губы выдавали натуру чувственную.
Алекс в изнеможении прикрыла глаза. Боже, что он о ней подумает?! Свалилась ему на голову, вся мокрая, грязная, трясущаяся.
– Если вы опять потеряете сознание, я выброшу вас наружу, под дождь.
Эта угроза возымела действие – женщина протестующе застонала и открыла глаза.
– Вот так-то лучше, – проворчал он. – Я помогу вам сесть, хорошо?
Он усадил ее, придерживая за спину, и еще раз окинул свою гостью внимательным взглядом. Даже насквозь мокрая и оглушенная, с прилипшими к голове волосами, она показалась ему необычайно красивой. У нее был безукоризненно правильный овал лица, высокие скулы и прямой, аристократический нос.
Теперь, когда она сидела, свет лампы из гостиной падал ей на лицо, и он увидел, что у нее темные, красиво изогнутые брови и зеленые глаза, опушенные густыми ресницами, чуть раскосые, как у кошки.
Зеленые, чуть раскосые глаза – как у кошки? Колин напрягся, отчаянно пытаясь вспомнить, почему эти глаза кажутся ему такими знакомыми. Он их уже видел? Они раньше где-то встречались?
Вдруг сердце его приостановилось, пропустило удар, а потом заколотилось с удвоенной силой. Дыхание перехватило, как от удара в солнечное сплетение.
Это она. Александра Эшли Престон. Он узнал ее. Тревога сдавила сердце Колина. Внезапный порыв прильнуть к ее дрожащим губам и покрыть поцелуями лицо боролся в нем с желанием немедленно вытолкать ее за дверь. Но он не сделал ни того ни другого.
– Вам надо снять с себя мокрую одежду. – Колин постарался сосредоточиться на насущном. Очень бережно и осторожно, что было неожиданно даже для него самого, он развязал узел на поясе ее плаща, расстегнул кнопки, а затем помог снять его.
– Посидите здесь, пока я схожу за полотенцем. – Он легонько обхватил пальцами ее подбородок и повернул голову к себе. – Вы меня понимаете?
Она слабо кивнула.
Колин поднялся и еще на мгновение задержал на ней взгляд. Она уже несколько недель забрасывала его контору телефонными звонками, и он придумывал разные причины, чтобы не отвечать ей. Тогда она сегодня утром пришла к нему в офис, чтобы встретиться с ним. И вот теперь она здесь, в его доме. О господи, что же делать?!
Колин покачал головой. А она почти совсем не изменилась, подумал он, направляясь в спальню. Только волосы подстригла.
Внезапно воспоминания о далеком и горьком прошлом разом нахлынули на него. Боль тисками сдавила сердце. За прошедшие с той поры годы Колин научился строго контролировать свою память, научился выбрасывать из головы события и людей, о которых решил забыть. И хрупкая девочка с золотисто-каштановыми волосами и по-кошачьи зелеными глазами как раз относилась к этой категории.
Захватив по дороге масляную лампу, он прошел через просторную спальню в смежную с ней ванную. Чувствуя, что его захлестывает смятение, постоял не двигаясь. Мысли завертелись в голове с такой же скоростью, с какой ветер кружил снаружи. Зачем она здесь? Что ей нужно от Колина Маршалла? Что она знает о нем? Узнала ли его и, если узнала, что ему делать?
Колин молил бога, чтобы она его не вспомнила. Да и едва ли это возможно. К двадцати годам он сильно изменился. Лицо утратило юношескую худощавость, тело стало таким, каким оно и должно быть у мужчины ростом почти в шесть футов – подтянутым и мускулистым. С той поры взрослая жизнь добавила и другие черты его лицу.
Если даже она и заметит какое-нибудь сходство с тем худым неуклюжим юношей, которого когда-то знала, то ее с легкостью можно будет убедить, что она ошиблась.
Он давно научился управлять тенями из прошлого, сможет справиться и теперь. Лучше всего сделать вид, что они никогда не встречались, что видят друг друга впервые. Так будет лучше для них обоих. Во всяком случае, для него уж точно.
Решив оставаться предупредительным и держать ситуацию под контролем, как он всегда умел делать, Колин взял полотенце и вышел из ванной.
Алекс слабо приподняла голову, когда услышала, что он возвращается. Мужчина подошел, опустился рядом с ней на колени и стал энергично вытирать ей волосы.
– Меня зовут Алекс, – хрипло выдавила она, после чего прочистила севшее горло. – Полное имя Александра Эшли Престон.
Я знаю, хотелось сказать ему, но, разумеется, он этого не сделал, продолжая молча вытирать ей волосы.
– Красиво, – наконец пробормотал он. – Как же вы, Александра Эшли Престон, очутились на улице в такую погоду? Разве вы не знаете, что выходить из дому в такую бурю небезопасно? Да вас же запросто могло унести ветром. – В его интонации слышались саркастические нотки.
– С-сегодня утром я... сняла соседний коттедж. А когда началась гроза... мне стало страшно. Я не могла оставаться там.
– Тот домик хоть и неказист на вид, но крепче, чем кажется. Он пережил столько бурь и ураганов, что вам и не снилось. Там вы были бы в полной безопасности, уверяю вас.