«Возможно, я становлюсь слишком нервной и впечатлительной, но, мне кажется, ты должна знать, что твое имя, равно как и имя нашего сиятельного жениха, все чаще склоняется вместе с моим применительно к каким-то невнятным замыслам и задумкам нашего двора. Меня никто не посвящает в детали, но то, что я успеваю услышатькраем уха, внушает определенную тревогу. Право, не знаю, чем ты можешь помешать моему отцу и брату, но считаю себя обязанной предупредить о каких-то непонятных разговорах, безусловно касающихся именно тебя. Мой клан давно враждует с кланом Кленового Листа, брачный союз с принцем позволил свести на нет неприязнь и раздоры, но это только внешняя сторона дела. На самом деле отец явно затаил обиду на клан нашего дражайшего жениха и старательно настраивает против него и моего брата. Еще раз повторюсь, я не знаю, в чем дело, просто на всякий случай прошу тебя быть осторожной и осмотрительной — в нашей семье принято устранять неугодных с помощью весьма жестких методов…»
Эло безумно разволновался и понесся совещаться к своему отцу, Я наскоро выдумала какую-то отмазку и осталась в своих покоях писать ответ Линирэлль — встречаться с королем мне по понятным причинам совершенно не хотелось. Вернувшийся Эло многословно и старательно принялся убеждать меня быть осторожной, внимательно следить, что я делаю и с кем говорю. Более того, он, всегда недолюбливавший Тэрриэт, в ультимативной форме потребовал от меня никогда не расставаться с ниратой. Я охотно подчинилась.
Явление невесты Наследника с обнаженным клинком произвело Настоящий фурор в чопорном эльфийском обществе, Эло старательно делал вид, что не обращает на это внимания. Мне было наплевать.
К сожалению, предсказанные Линирэлль Неприятности не заставили себя ждать.
Эло
Письмо из Города-под-Елями здорово встревожило и даже напугало меня. Я не слишком хорошо знаком со своей политической невестой, но она не производила впечатления мнительнойистерички и перестраховщицы, которой за каждым углом чудятся враги. Кроме того, она, кажется, действительно подружилась с Ксенон и искренне хотела уберечь иномирянку от бед.
Снедаемый беспокойными мыслями, я машинально перебирал бумаги на своем столе и вдруг увидел свиток, на который раньше не обращал внимания тонкий лист, стянутый темно-зеленой лентой. Края скрепляла сургучная клякса с простым круглым отпечатком — автор отчего-то не пожелал оставить оттиск своей печати. Развернув свиток и пробежав глазами короткое послание, я почувствовал, как волосы невольно становятся дыбом.
«Не радуйся, принц. Я повешу тебя на темных кудрях твоей невесты…»
И все. Ни печати, ни подписи, ни хотя бы объяснения причин такой Непонятной агрессии. Откуда этот свиток?! Я бестолково заходил по кабинету, раз за разом перечитывая странное послание. Кто это написал и что он хотел сказать?! Потом в голову толкнулось последнее слово, и я подскочил как ошпаренный, Ксенон! Где она?! Я не видел иномирянку с самого утра, а теперь уже солнце клонилось к закату…
Сломя голову кинулся к ее покоям. Никого. Заглянул на всякий случай в свои. Пусто. Проверил любимую беседку иномирянки. В ней обнаружился один из советников в компании милой эльфиечки, поспешно соскочившей с его колен. Ценная находка, ничего не скажешь, девчонка как сквозь землю провалилась, Окончательно потеряв самообладание, я начал бестолково метаться по дворцу, приставая к каждому встречному с вопросом:
— Я ищу леди Ксенон! Где она? Вы не видели леди Ксенон? Не знаете, куда могла пойти моя невеста?
Придворные откровенно шарахались от своего принца. Я почувствовал, что схожу с ума. Мигом вспомнился рассказ отца о его любимой невесте, отравленной кланом Еловой Ветви. Ну если с иномирянкой случилось хоть что-нибудь!..
Ксенон нашлась в одном из кабинетов недалеко от библиотеки. Девчонка, не желая ничего знать о поднятом мною переполохе, мирно сидела у открытого окна, вглядываясь в расстилающееся внизу зеленое море.
— А, это ты… — При виде меня она встала и тщательно выверенным движением, словно случайно, столкнула локтем с подоконника большую чашку, стоявшую перед ней.
Слава богам, жива и цела! Я подошел к окну, высунулся по пояс и с интересом воззрился на валяющиеся внизу осколки чашки. Интересно, что же такое компрометирующее в ней было, раз иномирянка, завидев меня, поспешила избавиться от этой утвари?
— Что ты пила?
— Какая тебе разница? — тихо отозвалась она, тоже глядя на черепки.
— Зря подхватывалась. Даже если ты тут напиваешься, меня могла бы не стесняться, я тебя и не в таком состоянии видел! — улыбнулся я, уже понимая, что не прав, алкоголем от Ксенон не пахло совершенно.
— Да нет, — спокойно откликнулась она, глядя вниз с какой-то странной тоской и отрешенностью. — Я просто думала, не отравиться ли мне…
— Вот уж глупости! — хмыкнул я, усаживаясь в ее кресло. Ксенон мягко опустилась на пол и оперлась спиной о мои ноги.
— Вовсе нет. Даже особенно напрягаться бы не пришлось: мне принесли чашку с ядом.
— Что?!
— Что слышал, — ровно ответила она. — Вот я и сидела, думала. Может, и впрямь надо было выпить его — и мне, и тебе, и всем остальным проблем меньше.
— Подожди, подожди! — Я взял ее за подбородок и заставил смотреть мне в глаза. — Откуда ты знаешь, что там был яд?
— Во-первых, нирата. Она задрожала и начала нагреваться — как всегда, когда мне грозит какая-то опасность, не связанна с окружающими И, во-вторых, запах. От поданного мне горячего шоколада поднимался легкий, несвойственный ему аромат миндаля. — Ксенон говорила совершенно спокойно, даже как-то деловито, словно описывала фасон платья, а не неудавшееся покушение на свою жизнь.
— И что?
— Миндалем пахнет цианид, — равнодушно пояснила она. — Сильнейший яд, Вызывающий удушье и мгновенную остановку сердца.
— И… — я почувствовал, что голос невольно дрогнул, — и ты раздумывала, не Выпить ли его?
— Ага, — спокойно ответила она.
— А почему все-таки не выпила?
— Труп был бы некрасивый! — поморщилась девчонка. — Лицо бы раздулось, посинело… Хотя я бы не мучилась, умерла бы легко…
— То есть ты не отравилась только потому, что тело выглядело бы неэстетично?!
— Именно! — безмятежно ответила она. Длинные пальцы девчонки задумчиво теребили оголовье нираты, лежащей у нее на коленях, Ксенон, казалось, мысленно общалась со своим Кровным клинком, попутно поддерживая разговор и со мной. — А тебе было бы приятно хоронить уродину? По глазам вижу, что нет…
— Ты так шутишь?! — наконец дошло до меня.
— Нет, — безразлично ответила она. — Если хочешь, сходи проверь осколки чашки, на них наверняка остались следы яда.
— Ксенон, Ксенон, что с тобой происходит?! Неужели ты и впрямь хотела отравиться?
— да, — отозвалась иномирянка, отрешенно глядя куда-то мимо меня.
— Тебе здесь плохо?! Что случилось? Почему?
— Я хочу домой.
— Я не отпущу тебя!
— Я знаю. — Ксенон попыталась улыбнуться, но приподняла только левый уголок губ, отчего усмешка получилась больше похожей на болезненную гримасу.
Потом девчонка встала и вышла, оставив меня переваривать услышанное.
Ксенон
Я и сама не знала, отчего сразу же не выпила или не столкнула смертоносный напиток в окно, а долго сидела над ним, вдыхая смесь миндаля и шоколада и раздумывая о смысле жизни. Я хотела домой. Но толстенные фолианты никак не желали делиться со мной способом возвращения в мой мир, я хандрила и тосковала, отчего в голову лезли всякие глупости. В конце концов я действительно не на шутку испугалась, что просижу в Городе-под-Кленами всю оставшуюся жизнь, и начала всерьез задумываться о самоубийстве. Но этот путь оставался у меня всегда, а в библиотеке лежали еще кипы не перебранных и неизученных книг… В общем, я решила отложить торжественное сошествие в могилу и с удвоенным усердием взялась за изучение древних манускриптов.
Из Города-под-Елями продолжали поступать тревожные сведения. Линирэлль писала, что ее отец и старший брат несколько дней пребывали в состоянии сильнейшего озлобления, пару раз проскользнула фраза: «девку демоны хранят». А так как эльфиек даже самого низкого происхождения не принято называть девками, то моя подружка вполне логично заключила, что речь идет обо мне. Я не стала ей писать про яд, дабы не нервировать и не настраивать Линирэлль против ее родин или против себя, а мысленно перекрестилась, моля, чтобы придворные интриги эльфов каким-нибудь образом не коснулись ни в чем не повинной девушки из другого мира.