Я с глухой злобой вспомнил девчонку, валяющуюся на кровати. Это ж надо быть такой упорной! Ни вздоха, ни крика, ни жалобы! да взвизгни она хоть раз и попроси прекратить порку, я тут же оставил бы ее в покое! Но нет, она предпочла молча терпеть, пока я превращал ее спину в нечто невообразимое. Пожалуй, не стоило пороть ее так сильно, все-таки это девушка, да к тому же иномирянка, еще неизвестно, как она отреагирует на такое избиение! Воображение живо нарисовало жуткую картинку: девчонка, указывая на меня как на единственного виновника своей гибели трясущимся от слабости и справедливого негодования перстом, торжественно помирает на руках проклинающего меня рыцаря. Да, наверное, зря я так…
Но ведь заслужила! Такую гадость подстроить! Это ж какое извращенное и садистское воображение надо иметь, чтобы продумать и организовать подобную шутку!
Заслужить-то заслужила, вот только что теперь будет… в самом деле, не приведи боги, кто-нибудь узнает… А узнают обязательно, начисто содранная со спины кожа это не крохотная царапинка, которую легко можно скрыть. Кроме того, мерзкая девчонка сама с огромным удовольствием осрамит и опозорит меня на весь свет, заодно к избиению припомнив и попытки завязать более близкие отношения, и все прочие мелкие и крупные мои грехи.
Я представил, как она ославит и оплюет меня с головы до ног, с наслаждением мстя и за порку, и за попытки сблизиться, и заскрежетал зубами в бессильной злости. А Ариан?! Он же не вынесет такого позора своей принцессы и, чего доброго, еще полезет мстить! И что мне тогда делать?! Тихонько пристукнуть старого друга или, как честный эльф, позволить ему прибить себя? Из-за какой-то иномирной девки со стальными глазами и двухцветными волосами…
Как же я ее ненавижу! Заварить такую кашу, которую я теперь не выхлебаю добрых полвека! У-у-у, гадина треклятая! Змеюка подколодная! Что она о себе мнит? довести до бешеной ярости эльфийского принца — это ж еще надо суметь!
Конечно, не стоило, наверное, доходить до рукоприкладства, тем более в такой жестокой форме. Она же теперь будет отлеживаться еще недели три, не меньше, на арбалетный выстрел не подпуская меня к себе, чтобы я хотя бы помог ей вы- лечиться.
Но ведь наказание она стяжала не за красивые глаза!
И что теперь делать?
Я в бешенстве пнул подвернувшееся под ноги гнилое яблоко и уселся на парапет, бездумно глядя на фланирующих по набережной девиц, отчаянно строящих мне глазки, и вспоминая полное равнодушие к этому факту жизни у иномирянки. да и я тоже хорош! И как не заподозрил, что Ксенон организовывает какую-то гадость?! Она же так странно вчера себя вела! Вернее, вела-то она как раз нормально, как любая девушка в обществе принца. Но нет бы мне подумать, что с этим распроклятым созданием нужно держать ухо востро, так как типичное, естественное женское поведение для i4ее просто несвойственно! А я расслабился, поверил, что она наконец-то сообразила, что рядом с ней находится не кто-нибудь, а наследный эльфийский принц. Но кто бы мог подумать, какая бездна коварства сокрыта в этом на вид таком невинном и очаровательном создании!
Я опять представил, какую волну погонит обозленная всем произошедшим иномирянка, и взвыл в голос, да так, что здорово напугал нескольких хихикающих неподалеку девиц, тут же оставивших свои усмешечки и бросившихся наутек куда подальше от ненормального эльфа.
И как теперь держать себя с ней? И как объяснить Ариану, откуда у меня три царапины во всю щеку?!
Я, осознав, что скоро стемнеет, слез с парапета и побрел к гостинице, прикидывая, как бы половчее замять скандал. Как назло, в голову не шло ничего стоящего, кроме извинения перед Ксенон, желательно на коленях, со склоненной головой, цветами, презентами и прочими покорными жестами. Но, во-первых, просить у нее прощения мне не хотелось совершенно, а во-вторых, я представлял, как она отреагирует на попытки наладить отношения подобным образом — в лучшем случае рассмеется мне в лицо, а в худшем не преминет в это самое лицо пнуть — коленом или сапогом, по настроению.
Так ничего и не придумав, я вошел в гостиницу и поднялся на второй этаж. Комната иномирянки была пуста, покрывало поправлено, и ничто не напоминало о бурных событиях, разыгравшихся здесь поутру. Я даже испугался, что девчонка попросту сбежала, но, наклонившись, увидел под кроватью сумки с вещами и облегченно выдохнул. Кроме того, у окна дрыхла ее собачина. Уж кого-кого, а свою псину иномирянка не бросит ни за что на свете. По крайней мере, где бы эта девка ни шастала, сюда она вернется непременно. Я, не зная, чем заняться, медленно спустился на первый этаж.
Дверь, ведущая на задний двор, была приоткрыта, и с крыльца доносились знакомые голоса. Я прижался к притолке и постарался стать как можно незаметнее, вслушиваясь в не- спешную беседу девки и ее рыцаря. Они сидели на ступеньках рядышком, чуть ли не обнявшись, и я вновь почувствовал, как в горле толкнулась непонятная глухая злоба, появляющаяся каждый раз, когда Ксенон ласково трепала Ариана по плечу, благодаря за какую-нибудь незначительную услугу, или протягивала ему обе руки, спрыгивая с лошади (у меня она в подобной ситуации помощи отчего-то никогда не просила, предпочитал соскакивать на землю самостоятельно).
— Я тебя очень прошу, — тихо говорила иномирянка своему рыцарю, рассеянно наматывая на указательный палец одну из белых прядок, — пожалуйся, никому не говори, в каком состоянии ты меня нашел. Мне очень стыдно, что я с тобой разговаривала подобным образом, но пойми и меня — я надеялась, что никто не узнает…
— И даже эльфийскому принцу не рассказывать?
— И даже ему, — равнодушно отозвалась она. Впрочем, мне показалось, что в спокойном голосе скользнула легкая, едва заметная издевка.
— Хорошо, это все понятно. Но все-таки, принцесса, может быть, вы скажете мне, кто на вас напал? Поймите, это очень опасно! Сегодня вас просто избили, а завтра, глядишь, и убьют!
— Нет, Ариан! Я тебе ничего не скажу, даже если ты сей секунд начнешь умирать от любопытства на моих глазах. Не обижайся. Со мной уже все в порядке, и чем скорее мы забудем это идиотское происшествие, тем лучше.
— Принцесса, ваша безопасность должна быть превыше всего! И я не понимаю…
— Ох, Ариан, какой же ты заботливый! — Трижды клятая девка ласково вздохнула, а потом вдруг опустила голову на плечо своего рыцаря. Тот замер, а она еще и потерлась о него щекой, как кошка, ластящаяся к хозяину. — Плюнь и забудь! Лучше скажи, чего ты сидишь здесь, на крыльце, со мной, вместо того чтобы идти к своей невесте?
— Ну что вы, принцесса! — В голосе светловолосого рыцаря послышалось искреннее недоумение. — Как я мог уйти, не узнав, что случилось с вами и куда вы убежали?!
— Но теперь-то ты убедился, что со мной все в порядке. Можешь смело идти в гости к Миларэлине, обещаю, что постараюсь вести себя прилично и больше не вляпаться ни в какие неприятности!
— А правда можно?.. — с сомнением протянул Ариан. Ему явно очень хотелось поспешить к своей обожаемой даме сердца, но он не знал, стоит ли рисковать и оставлять девчонку в одиночестве. — Может, подождем принца, чтобы вы не оставались одна?
— Ерунда! Мало ли где он шляется и когда припрется! К тому же я не одна, со мной моя нирата и Шэр. Ну что может случиться?! — Она решительно встала и обернулась прежде, чем я успел попятиться.
Чуть приподнятые брови, легкая ироническая усмешка и иномирянка вновь повернулась к своему рыцарю:
— Ну вот и Эло явился! Ты можешь сдать меня ему с рук на руки и спокойно идти к своей невесте!
— О, наконец-то! — Ариан присмотрелся к моему лицу и удивленно спросил: — А что это у тебя на щеке такое? Ссадины какие-то, нет?
Яеще и рта не успел открыть, как девчонка, опираясь на перила, насмешливо просветила своего рыцаря:
— Ой, ты знаешь, Ариан, это ведь я виновата!
— Правда? — Он удивился еще больше, переводя взгляд с меня на криво улыбающуюся девку.
Ну все, сейчас она опозорит меня на весь свет! Надо было срочно предложить свою версию событий, но, как назло, в голову не шло ничего дельного, и я просто стоял, беспомощно раскрыв рот и слушая звонкий щебет иномирянки, пока не сообразил, что именно она говорит.