Занавеска зашевелилась. Я расширившимися от ужаса глазами смотрела, как из-за нее выползает нечто совершенно невероятное. Какая-то часть разума холодно отметила, что просьба не терять сознание была очень своевременной и актуальной — чудище, вылезающее из своего укрытия, казалось бредовым порождением нездорового рассудка запойного алкоголика, обчитавшегося на ночь дурных книжонок-ужастиков и страдающего кроме всего прочего делирием, в просторечии зовущимся белой горячкой… да только вот я не пила ничего крепче травяных отваров и молока со дня развеселого празднования своего дня рождения. Вывод напрашивался сам собой: я схожу с ума. «Было бы тебе с чего сходить, так ты бы это сделала уже давно!» — насмешливо уточнил внутренний голос, явно не проникнувшись важностью происходящего. Я на провокации не поддалась и угрожающе подняла Тэрриэт, жадно рассматривая прущееся ко мне невероятное чудище. Н-да, не надо было, видимо, в свое время с таким удовольствием читать Стивена Кинга, особенно на ночь, теперь вот вполне серьезно воспринимаю какого-то невероятного кошмарика, который, наверное, даже королю ужасов не снился…
Иллиатад был выше меня примерно на полголовы. Тело, как ни странно, было вполне антропоморфно, только на руках оказалось не пять, а восемь невероятно тонких длинных отростков, живо напомнивших мне больных синдромом Морфана, или паучьих пальцев. Вместо головы же у него было нечто совершенно невероятное. Я с каким-то отстраненным интересом подумала, чем он ел девиц, так как рта попросту не заметила — на нижней половине того, что я условно решила счесть черепушкой, шевелились три отростка, напоминающие хоботы слонов, а верхняя посверкивала пятью парами небольших фасеточных глаз. Поверх всего этого великолепия вздымался высокий кожистый гребень на манер рыбьего плавника. Сзади красовался длинный заостренный хвост наподобие гадючьего, мягко шелестящий по ковру. Н-да, красавчик, что и говорить… Иллиатад был замотан в какое-то подобие черного плаща, прекрасно гармонирующего с темно-серой кожей и разноцветными глазами.
Дав на себя полюбоваться, монстр мягко двинулся ко мне. Казалось, он не идет, а то ли скользит, то ли плывет, то ли летит над полом, не касаясь его нижними конечностями. Ой мамочки, он же сейчас бросится…
Я прижалась к стене и угрожающе подняла Тэрриэт, стараясь показать, что без боя не сдамся, а сама лихорадочно шарила глазами по телу чудища, выискивая уязвимые точки. Будь это человек или какой-нибудь зверь, я бы била в шею или глазницы, но кто знает, где у этой твари мозг (да и есть ли он вообще?) и остальные жизненно важные центры.
— Не бойся, девочка. Опусти железочку…
Ха, нашел дуру! Как же! Я, значит, меч опущу, а он тут же и слопает меня?!
— Не бойся, я не причиню тебе вреда…
Ага, ага, так я и поверила! А кто девиц-то жрал?! Руки заметно дрожали, что, конечно, не прибавляло мне доблестного и геройского вида в глазах соперника, я старалась успокоиться и посмотреть на иллиатада холодным взглядом человека с незаконченным медицинским образованием, дабы прикинуть, куда лучше наносить удар.
— Вот ведь упрямая какая… Брось свою жезезку!
И я бросила. Прекрасно понимая, что этого нельзя делать ни в коем случае, изо всех сил стараясь сжать ставшие вдруг непослушными пальцы и безуспешно тщась сопротивляться чужой воле, властно захватившей мой мозг и внаглую диктующей свою линию поведения…
Тэрриэт глухо звякнула о каменные плиты пола, у стены не прикрытые ковром. Наваждение, словно испуганное этим тихим звуком, тут же спало, я, не сводя глаз с монстра, постаралась осторожно наклониться за ниратой, одновременно вытаскивая из сапога стилет.
— Да что ж ты такая настырная?! Стой спокойно!
Я замерла. Тело попросту отказалось подчиняться командам постепенно впадающего в панику мозга и беспомощной грудой рухнуло к ногам иллиатада, невозмутимо наблюдавшего за моими отчаянными попытками вновь обрести контроль над собой и подняться. На меня словно навалилась многотонная груда камней, не дающая дернуться, поднять голову, вздохнуть. Да он же сейчас попросту сожрет меня! Или прибьет, не встретив ни малейшего сопротивления… Впрочем, какая разница?! Все силы уходили лишь на то, чтобы сделать очередной вдох, а потом вытолкнуть воздух из груди. Никудышный из меня вышел вояка…
I4ллиатад скользнул ближе и начал грациозно опускаться на пол рядом со мной. Собран последние силы, я подняла голову и мрачно вгляделась в многоцветные фасеточные глаза приближающейся смерти… Ну что ж, похоже, я сейчас узнаю, чем он поедал девиц, да и вообще познакомлюсь со всеми тайнами физиологии этого красавца, так сказать, изнутри.
— Я столько ждал тебя, а ты теперь брыкаешься и собираешься умирать!
В следующую секунду монстр бережно поднял меня под мышки и, перенеся через всю комнату, сгрузил в кресло с высокой резной спинкой и обитыми шелком подлокотниками. Я попыталась пошевелиться и с восторгом обнаружила, что руки-ноги покаялись в нехорошем поведении и взялись за свои прямые обязанности.
Иллиатад спокойно опустился в соседнее кресло, обхватив обилием пальцев подлокотники и сложив хвост аккуратным кольцом на полу. Я заметила, что его тело свободно гнется в любых направлениях, как каучуковое, словно под темно-серой кожей нет ни костей, ни мышц. Впрочем, мне-то какая разница?! Полагаю, сейчас он меня не убьет.
— Ну, может, поговорим?!
— Ничего не обещаю, но попробую, — отозвалась я, с трудом шевеля как-то странно костенеющим языком.
— Принцесса Кея… Наконец-то я дождался… Ты не можешь представить, каково было столетиями сидеть в чужом мире, ожидая явления девушки из нужного Отражения…
Знакомая и весьма актуальная тема об Отражениях и других мирах заставила меня оживиться и по-новому взглянуть на своего странного собеседника.
— А… ты… вы… тоже не из этого мира?
— Обращайся ко мне на «ты», девочка, кажется, именно так вы, люди, говорите своим друзьям? Можешь не произносить (лова вслух, я прекрасно чувствую и понимаю все твои мысли.
Очаровательно! Теперь уже в собственной голове покоя от захватчиков нет! И что, он так и слышал все мои ругательства и проклятия по его адресу?!
— Слышал, слышал! — «успокоил» меня иллиатад. — Надо признать, ты действительно не похожа на местных девиц, те только визжали и даже не пытались сопротивляться…
— И-извините… — с трудом произнесла я, косясь в сторону Тэрриэт, по-прежнему валяющейся на полу у стены. — Я не…
— Мысли, девочка, мысли. Не напрягай свой язычок, он сейчас у тебя слегка заплетается. Я хочу попросить об одной услуге, за которую щедро заплачу…
Я окончательно и бесповоротно уверилась, что за время блуждания по Вириалану как-то незаметно для самой себя успела сойти с ума. Я шла на сражение с монстром как на заклание, стремясь обставить свою кончину по возможности красивее и пышнее — вон даже в какое платье роскошное вырядилась, а теперь выясняется, что искомый монстр мало того что одолел меня, не шевельнув ни единым из своих многочисленных пальцев, так еще и не собирается убивать сей секунд и просит о каких-то услугах, будто победительницей была я. Ну чем это еще объяснить, как не горячечным бредом поврежденного рассудка?!
— Что вам от меня нужно?
— Я хочу вернуться в свой мир.
Вот тут меня разобрал нервный, истерический смех (где-то я уже это слышала, кажется, даже в собственном исполнении), и я покрепче сжала губы, дабы не начать беззастенчиво ржать прямо в… э-э-э… лицо? физиономию? морду? собеседнику.
— Ничего смешного! — вполне логично оскорбился иллиатад, укоризненно поводя в воздухе тремя из восьми пальцев. — Тебе же рассказали о Пророчестве?! Ну так постарайся вспомнить его поточнее!
Я постаралась. Ариан и впрямь как-то обмолвился, что иллиатад вывалился в Вириалан из другого мира. И, дескать, только принцесса Кея, в свою очередь родившаяся в каком-то третьем Отражении, способна сразить загадочного монстра.