– Они есть и у Эйгона, – напомнил лорд Стонтон.
– У нас их больше, – ответила ему принцесса Рейнис, Почти Королева, что была драконьей всадницей долее всех остальных. – К тому же наши крупнее и сильнее, если не говорить о Вхагар. Здесь, на Драконьем Камне, они растут лучше всего.
Рейнис перечислила Совету всех. Король Эйгон владел Солнечным Огнем, великолепным зверем, хотя и молодым. Эймонд Одноглазый летал на Вхагар, и опасность, что представляла драконица королевы Висеньи, отрицать было никак нельзя. Королева Хелейна являлась наездницей Пламенной Мечты, что некогда носила сквозь облака сестру Старого короля Рейну. Принцу Дейрону принадлежала Тессарион, чьи крылья были темно-синими ровно кобальт, а когти, гребень и чешуя на брюхе сияли, как чеканная медь.
– Всего четыре дракона боевой величины, – заключила Рейнис. У близнецов, детей королевы Хелейны, также были драконы, однако лишь детеныши; а у Мейлора, младшего сына Эйгона, и вовсе имелось только яйцо.
А у черных, на супротивной стороне, принц Деймон владел Караксесом, а принцесса Рейнира – Сиракс, и оба дракона представляли собой зверей великих и грозных. Караксес особливо ужасал, ибо привык к огню и крови после боев на Ступенях. Все три сына Рейниры от Лейнора Велариона являлись драконьими всадниками; а Вермакс, Арракс и Тираксес постоянно росли, становясь с каждым годом все крупнее. Эйгон Младший, старший из двух сыновей Рейниры от принца Деймона, повелевал юным драконом, нареченным Грозовым Облаком – хотя принцу еще только предстояло впервые оседлать его. Его младший брат Визерис не расставался со своим яйцом. Драконица принцессы Рейнис, Мелеис Красная Королева, обленилась, но, будучи в гневе, все одно внушала страх. Девочки-близнецы принца Деймона, рожденные от Лейны Веларион, также могли стать наездницами. Драконица Бейлы, изящная бледно-зеленая Лунная Плясунья, должна была уже вырасти настолько, что смогла бы носить девочку на своей спине. Из яйца ее сестры Рейны вылупилось хилое создание, испустившее дух спустя немногие часы после выхода на свет. Однако у Сиракс недавно появилась новая кладка, и одно из тех яиц отдали Рейне. Говорили, что девочка спала с ним каждую ночь, молясь о драконе, который сравнился бы с Лунной Плясуньей.
Помимо них еще шесть драконов обитали в дымных пещерах Драконьей горы, возвышающейся над замком. То были: Среброкрылая, старая питомица Доброй королевы Алисанны; Морской Дым, светло-серый зверь, гордость и страсть покойного сира Лейнора Велариона; древний Вермитор, не знавший седла со смерти короля Джейхейриса. И три диких дракона обитали на дальнем склоне горы. Никогда они не носили всадника, будь то еще живший человек или уже скончавшийся. Простолюдины нарекли их Овцекрадом, Серым Призраком и Каннибалом.
– Стоит отыскать всадников для Среброкрылой, Вермитора и Морского Дыма, и у нас будет девять драконов против четырех у Эйгона. Если оседлать их диких родичей, у нас будет двенадцать, даже не считая Грозового Облака, – предложила принцесса Рейнис. – Войну мы выиграем именно так.
Лорды Селтигар и Стонтон согласились. Эйгон Завоеватель и его сестры доказали, что рыцари и войска не могут устоять перед драконьим огнем. Селтигар убеждал принцессу вылететь к столице немедленно и оставить от города пепел и кости.
– И что мы получим, милорд? – спросил Морской Змей. – Мы хотим править городом, а не сжигать его до основания.
– До такого никогда не дойдет, – настаивал Селтигар. – Узурпатору не останется выбора, кроме как выставить против нас своих драконов. Наши девять неизбежно сокрушат его четверых.
– Но какова цена? – спросила принцесса Рейнира. – Напомню вам, что трех наших драконов поведут в бой мои сыновья. И нас будет никак не девять против четырех. Мое состояние какое-то время не позволит мне совершать полеты. И кто сядет на Среброкрылую, Вермитора и Морского Дыма? Вы, милорд? Я так не думаю. Получится лишь пять против четырех, и одной из четверки будет Вхагар. Отнюдь не преимущество.
Как ни странно, принц Деймон согласился со своей женой.
– На Ступенях мои враги научились бежать и прятаться, едва завидев крылья Караксеса или услышав его рев... однако же, у них не было своих драконов. Сие непросто – человеку убить дракона. Но драконы могут убивать себе подобных – и убивают, что вам подтвердит любой мейстер, когда-либо изучавший историю Валирии. Я выставлю наших драконов против драконов узурпатора лишь при отсутствии иного выбора. Ими можно распорядиться и иначе. Более мудро…
Как ни странно, принц Деймон согласился со своей женой.
– На Ступенях мои враги научились бежать и прятаться, едва завидев крылья Караксеса или услышав его рев... однако же, у них не было своих драконов. Драконоборцем человеку стать непросто. Но драконы могут убивать себе подобных – и поступают так, что вам подтвердит любой мейстер, когда-либо изучавший историю Валирии. Я выставлю наших драконов против вражеских лишь при отсутствии иного выбора. Ими можно распорядиться и иначе. Более мудро…
Затем принц изложил свои замыслы Черному совету. Рейнире должно короноваться в ответ на коронацию Эйгона. А после – они разошлют воронов, призывая лордов Вестероса объявить о своей преданности истинной королеве.
– Нам надлежит вести сию войну словами, прежде чем перейти к битвам, – заявил принц. Деймон настаивал, что ключом к победе будут лорды Великих домов, ибо их знаменосцы и вассалы последуют туда, куда поведут их сюзерены. Эйгон Узурпатор завоевал верность Ланнистеров с Утеса Кастерли. Лорд Тирелл из Хайгардена еще не вышел из детских пеленок, и мать малыша, правившая Простором от его имени как регент, вероятнее всего, последовала бы примеру своих излишне могущественных знаменосцев Хайтауэров… но прочим великим лордам королевства еще только предстояло объявить свой выбор.
– Штормовой Предел выступит на нашей стороне, – высказалась принцесса Рейнис. В ней самой имелась кровь Баратеонов – по линии матери, и покойный лорд Бормунд всегда был вернейшим другом Почти Королевы.
Принц Деймон вполне мог рассчитывать, что Дева Долины приведет Орлиное Гнездо на их сторону. Также он полагал, что Эйгон определенно будет искать поддержки Пайка – ибо только Железные Острова могут надеяться сравниться по силе с домом Веларионовна море. Однако Железные люди славились своим непостоянством, а Дальтон Грейджой любил кровь и битвы; так что его легко можно было убедить поддержать принцессу.
Совет решил, что Север расположен излишне далеко, дабы сыграть значимую роль в борьбе: к тому времени, как Старки созовут свои знамена и выступят на юг, война вполне может уже окончиться. Оставались только речные лорды, известная своей задиристостью братия, управляемая (по крайней мере, на словах) домом Талли из Риверрана.
– У нас есть друзья в Речных Землях, – сказал принц, – пусть пока и не все они осмеливаются показать свое лицо. Нам нужно место посреди сих земель, где они смогут собраться. Достаточно большое, дабы вместить значительное войско, и достаточно хорошо укрепленное, дабы держаться против любых сил, которые узурпатор пошлет против нас. Принц указал лордам на карте:
– Здесь. В Харренхолле.
Так и решили. Принц Деймон возглавит штурм Харренхолла, оседлав Караксеса. Принцесса Рейнира останется на Драконьем Камне до той поры, пока не восстановит здоровье. Флот Веларионов, отплыв из Дрифтмарка и с Драконьего Камня, перекроет Глотку[3], дабы ни один корабль не смог ни зайти в Черноводный залив, ни выйти из него.
– Нам не хватит сил, чтобы взять Королевскую Гавань штурмом, – сказал принц Деймон. – Но и нашим противникам нечего надеяться на захват Драконьего Камня. К тому же Эйгон – зеленый мальчишка, а юнцов легко спровоцировать. Может статься, мы заставим его опрометчиво напасть на нас.
Также согласились, что Морской Змей возглавит флот, а принцесса Рейнис полетит перед кораблями, дабы предупредить нападение драконов неприятеля.
Тем временем разлетятся вороны: в Риверран, в Орлиное Гнездо, в Штормовой Предел и на Пайк, дабы принести верность великих лордов.
Следующим взял слово старший сын Рейниры, Джекейрис.
3
В Вестеросе топоним Глотка применяют к проливу, который соединяет Черноводный залив с Узким морем. В этом проливе расположен и остров Драконий Камень, и другие малые острова. Глоткой называют воды как к северу, так и к югу от Драконьего Камня.