— Идите, идите, — улыбнулся Ральф.
Очутившись в объятиях князя, Лаура почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а в животе появилось ощущение тянущего жара. Эберхард уверенно вел ее, время от времени как бы нечаянно привлекая к себе, и тогда сердце Лауры билось от волнения, а голова сладко кружилась. Близость князя сводила ее с ума, и это при том, что она часом раньше была официально объявлена невестой другого. Лаура пребывала в полнейшей растерянности.
Ральф и Амалия молча стояли друг против друга, и маркиз ощущал себя предателем.
— Амалия, прости меня, — с трудом выдавил он. — Позволь мне хотя бы объясниться.
— Нет, — просто и спокойно ответила она.
— Прошу тебя, — взмолился Ральф. — Я не могу так жить.
Амалия хотела проявить твердость, но у нее не хватило сил. Они условились встретиться на следующий день в заповеднике. Ральф благодарно поцеловал ее дрожащую руку и пригласил на танец, но Амалия отказалась. Ей не вынести его объятий, зная, что теперь он принадлежит другой. Хуже всего, что эта другая — ее родная сестра.
Амалия направилась через зал к бабушке, которая ни на секунду не выпускала ее из виду.
— Спасибо, — тихо сказала графиня, — спасибо, что ты не испортила Лауре праздник.
Амалия даже увидела в ее глазах что-то похожее на боль. Неужели эта железная женщина способна на сострадание? Она коротко кивнула и отошла прочь — Амалию снова накрыла волна ненависти к старой интриганке, которая разрушила всю ее жизнь.
Когда Амалия поднималась по лестнице, ей встретился принц Уго фон Тесла. Этот тонко чувствующий человек мгновенно понял, что с Амалией творится неладное.
— Амалия, мы всегда были добрыми друзьями. Облегчи душу, скажи, что с тобой? — осторожно предложил он.
Амалия хотела было придумать какую-нибудь отговорку, но потом вдруг решилась. Ей просто необходимо кому-то довериться, излить душу, чтобы не захлебнуться в безбрежном море отчаяния. А Уго, она знала, умеет хранить тайны.
— Ты всегда был понимающим и верным другом. Идем в библиотеку, там нам никто не помешает.
Амалия излила ему всю свою боль, и ей стало легче. Она с благодарностью поцеловала Уго в щеку и ушла к себе. Ей хотелось остаться одной.
Уго проводил ее растроганным взглядом. Если бы он мог помочь! Как бы он хотел поговорить об Амалии со своей женой — у той всегда найдется добрый совет. Но он пообещал держать разговор в тайне.
На следующий день Амалия с Пири и со служанкой, как следует укутавшись, отправились в заповедник.
— Вы куда? — поинтересовалась Лаура, встретив их в холле.
— Кормить косуль и зайчиков. Они так мерзнут в лесу! — ответила Пири.
Ральф уже поджидал их в условленном месте и, здороваясь, украдкой поцеловал Амалию в щеку. Потом присел на корточки перед Пири и ласково ущипнул ее за нос. Пири довольно рассмеялась, дядя ей очень понравился.
Девочка склонила голову набок и внимательно посмотрела на него, после чего неожиданно спросила:
— Теперь ты будешь моим новым папой? Амалия чуть сквозь землю не провалилась.
Ральф поднял глаза, и их взгляды встретились.
— Посмотрим, — сказал он, будто самому себе, — как знать.
— А теперь иди кормить проголодавшихся зверушек. — Амалия подтолкнула дочь к служанке. — Они вас ждут не дождутся.
Ральф взял Амалию под руку:
— А мы пройдемся. Здесь так тихо и спокойно.
Вначале они молчали, не находя нужных слов, потом Ральф начал рассказывать, как познакомился с Лаурой и постепенно привязался к ней.
— Ведь ты стала замужней дамой, — с горечью сказал он, — а я был одинок и несчастлив. Лаура напоминала мне тебя, находясь рядом с ней, я чувствовал себя ближе к тебе.
Он поведал, как старая графиня вынудила его сделать Лауре предложение.
— Лаура мне нравится, но это не любовь. Я питаю к ней скорее братские и дружеские чувства. Прошу тебя, любимая, позволь мне поговорить с Лаурой. Я ей все объясню, и она, я уверен, освободит меня от данного слова. Она не захочет, чтобы мы отказались от нашей любви.
— Нет-нет! — в ужасе воскликнула Амалия. — Я не могу допустить такую подлость по отношению к любимой сестре. Мы должны быть благоразумными и все забыть.
Она стояла перед ним, умоляюще сложив ладони. Слезы текли по ее лицу.
— Амалия, любимая моя, — нежно прошептал Ральф, осторожно отирая слезы с ее щек.
Он снова и снова пытался убедить ее в своей глубокой и искренней любви, всякий раз повторяя, что Лаура все поймет. Но Амалия закрывала уши и отчаянно мотала головой. Потом повернулась и с плачем убежала прочь.