Молча докурив сигарету, Сехун затушил окурок в дешёвой керамической пепельнице и сложил локти на край стола, пристально разглядывая сидевшую перед ним Эллу.
— Мне правда интересно, в какой момент рождается доверие между людьми. Что должно случиться, чтобы они поняли, что стали близки, узнали друг друга настолько, что теперь могут говорить обо всём?
— Ты когда-нибудь доверял кому-то настолько сильно?
— Нет, — не раздумывая, ответил Сехун. — С родителями у меня никогда не было тёплых отношений. Друзей тоже раз-два и обчёлся. И я никогда с ними не откровенничаю. Даже когда говорю что-то важное, всё равно перед этим отфильтровываю фразы, чтобы не сказать лишнего. А хочется рассказывать, не задумываясь. Не бояться, что предадут и используют тайны против тебя.
— В своей жизни я доверяла только одному человеку — своему бывшему мужу, — откровенно призналась Эль. — Мы очень много лет провели вместе, бок о бок. Были просто знакомыми, друзьями, любовниками, мужем и женой, в конце концов. И я не задумываясь рассказывала ему обо всём. Но теперь, зная, что всё это время он меня обманывал, испытываю странные ощущения. С одной стороны, я рада, что он разделял со мной мои печали и радости. С другой, я боюсь, что обсуждал их за моей спиной. Когда открываешь тайну, всегда рискуешь, но держать её лишь в себе слишком сложно.
Дождь всё так же бил по карнизу, заглушая тихую фоновую музыку, и Эль безудержно хотелось оказаться там — на залитой водой улице. Подставить разгорячённое лицо холодным каплям, набрать полную грудь пропитанного озоном воздуха и задохнуться — от счастья, грусти и одиночества.
— Смотри! — привлекая внимание, широко улыбнулся Сехун.
Он показал девушке ладони, в одной из которых лежала медная монетка. Затем сжал их в кулаки, совершил изящные пассы в воздухе, прочитал какую-то абракадабру и резко распахнул, демонстрируя, что монетка бесследно исчезла.
— И где же она может быть? — прищурившись, хмыкнула Элла.
Парень нежным движением приласкал девичье ушко, и между его пальцев мелькнула монетка, вызвав задорный смех Эллы.
— Чудеса? — довольно хмыкнул он, подбросив медный диск в воздухе.
— Чудеса, — подтвердила девушка, не став говорить, что ещё в десять лет научилась этому незамысловатому фокусу.
Они уже хотели покинуть уютную забегаловку, когда один из заросших щетиной мужиков подошёл к их столу. Лицо Сехуна мгновенно закаменело, и он негодующе уставился на незнакомца, стоявшего слишком близко к Эль.
— Извините, а это вы пели: «Этим летом мы влюбились, навсегда оставив счастье в жарком месяце июле», — фальшиво затянул мужик, в нужных местах потряхивая ягодицами.
О, не сдержавшись, заржал, а Эль слегка покраснела, прежде не представляя, что её главный летний хит так странно смотрится со стороны.
— Да, это моя песня.
— Мужики, это Эль, я же вам говорил! — громогласно объявил несостоявшийся певец.
Уже через несколько секунд девушка была окружена преданными поклонниками её творчества. Оставляла автографы прямо на салфетках, разрывая стержнем ручки тонкую бумагу; смущалась от бесконечных комплиментов; а когда один из водителей притащил оторванный из кабины выцветший плакат, с оставшимися по краям полосками скотча, погрустнела. Со снимка высокомерно смотрела когда-то блистательная Эль, увешанная мехами и драгоценными камнями. Яркий макияж, жгучие чёрные волосы. Вот только время наложило свой отпечаток — фотография выгорела и поблёкла, измялась, порвалась на краях. Элла сейчас такая же — потускневшая, не имевшая ничего общего с собой прежней. Другая.
***
Часы показывали три ночи, а Эль всё продолжала торчать в красном Феррари, припаркованном в конце улицы. Она специально попросила Сехуна остановиться подальше от дома, чтобы Сэ Рон их не заметила.
Молодые люди сидели в полной темноте, задумчиво глядя на залитое водой лобовое стекло. Дождь, оставляющий блики на их лицах, и не думал заканчиваться, а Эль, краем сознания, думала над тем, как будет добираться домой. Непременно промокнет до нитки, возможно даже заболеет — ведь в джинсовке возвращаться нельзя, а тонкая маечка не спасёт от ледяного ливня.
— Почему ты никогда не садишься за руль? — решившись нарушить тишину, тихо спросил Сехун.
— Боюсь.
— Можно я предположу? — будто извиняясь, поинтересовался парень.
— Предположи, — грустно улыбнулась Эль.
— Возможно, ты попала в аварию и теперь этот страх преследует тебя?
Девушка несколько мгновений пристально смотрела на Сехуна, а затем отвернулась, воскрешая в памяти тот день, когда всё перевернулось с ног на голову и, слетая с намеченного маршрута, жизнь полетела в тартарары.
— Не расскажешь, — утвердительно кивнул О.
— Здесь дело не только в доверии, — обхватив себя руками за плечи, призналась Элла. — При желании, после услышанного ты сможешь упечь меня за решётку или шантажировать до конца жизни.
— Нет, дело именно в доверии. Ты просто не хочешь поверить в то, что я не использую твои тайны против тебя. Ты рассказывала об этом Чонину, м?
— Нет, ему я об этом не рассказывала! — психанула Эль. — Хорошо, я отвечу, но только прежде ответь ты — зачем тебе это нужно? Зачем нам становиться близкими людьми?
— Потому что я тебя люблю.
— Что?!
Девушка изумлённо уставилась на Сехуна, будто увидела привидение, и вжалась в мягкое сидение.
— Ты моя первая любовь, Элла! Знаешь, когда я впервые тебя встретил? — с улыбкой продолжил парень. — Дай подумать… Тебе было восемнадцать, а мне десять. Нас как раз повели всем классом на премьеру мюзикла «Принцесса и разбойник», где ты исполняла главную роль. Я до сих пор помню тот восторг, когда увидел тебя на сцене. Ты была такая юная, прекрасная, пела звонко и чисто, у меня сердце в груди замирало. Помню, что пришёл вечером домой и сказал маме, что влюбился и собираюсь на тебе жениться. Она только рассмеялась и сказала, что я мелкий и глупый, что с возрастом это пройдёт… Но она ошибалась! Пока мои друзья фанатели от певичек и актрис, я был увлечён тобой. Запоем читал твои интервью в журналах, обклеивал комнату плакатами, покупал все новые диски, ходил на концерты. А затем твоя популярность пошла на спад, ты стала всё реже появляться на экранах, из журналов тоже пропала. Именно тогда я начал активнее встречаться с девчонками, занялся учёбой, а все вещи, связанные с тобой, спрятал в коробки и отнёс в подвал. Вот только однажды я встретил Сэ Рон и всё поменялось. Ты даже не можешь представить моё изумление, когда я узнал, что вы сёстры!
Озадаченная услышанным, Эль нервно закусила губу и слегка опустила стекло, чтобы наполнить душный салон потоком свежего воздуха. Не ожидавшая подобного откровения, она совершенно не знала, что делать и как себя вести.
— Так получается, что ты обманываешь Сэ Рон? — задержав дыхание, шепнула девушка.
— Она мне симпатична, но ты любовь всей моей жизни! — беззаботно отозвался Сехун, не позволяя определить, шутит он или говорит совершенно серьёзно.
— Если ты меня любишь, то почему не подошёл раньше?
— А ты бы обратила внимание на шестнадцатилетнего прыщавого пацана? Ты, окружённая охранниками, богатыми поклонниками и красавцем-мужем. Тебе не было до меня дела!
Сехун потянулся за сигаретами, но в темноте выронил пачку под сидение и сдавленно выругался.
— Ты странный, — поспешно стягивая джинсовку, произнесла Элла. — Я думаю, что какое-то время тебе не нужно появляться у нас дома. Не хочу, чтобы ты обманывал Сэ Рон.
— Опять сбегаешь от разговора? — помрачнел О.
— Нам не о чем с тобой разговаривать! Ты лгун, Сехун! — не сдержавшись, закричала девушка. — Ты встречаешься с моей сестрой, одновременно заявляя, что любишь меня! Не нужно дурить нам головы, найди себе новых жертв!
Швырнув куртку на заднее сидение, она выскочила из машины и бегом бросилась к дому. Дождь моментально намочил одежду и волосы, затрудняя движение, но Эль было страшно остановиться хотя бы на мгновение. Увидев, как за спиной мелькнули фары, она невольно вжала голову в плечи. Шорох шин приближался и, рядом с Эллой, скорость увеличилась. Обдав девушку волной грязных брызг из огромной лужи, Феррари скрылся в темноте, а сама она, мгновенно лишившись сил, сползла на залитый водой тротуар и бессильно разрыдалась. Ей было больно — сильнее, чем когда-либо.