— А вот это уже мне решать! — зло ответила женщина. Отпустив Эла, она подошла к Айвэну и Найви. — Если бы вы не появились… — она судорожно вздохнула. — Не знаю, кто вы и откуда, но добро пожаловать в мой дом.
Найви представился огонь в очаге — верх блаженства по сравнению с пнём, у которого она спала ночью. Но лица селян ясно давали понять, что задерживаться не стоит.
— Мы лучше пойдём… — бормотнула Найви.
Женщина окинула их взглядом. Ссадины Айвэна от неё, конечно же, не укрылись, как и царапина у Найви на щеке.
Она вновь вздохнула:
— Тогда вот что… Идите-ка за мной — надолго я вас не задержу.
Вместе с Элом она повела их к фермам. Селение было небольшим, куда меньше Прилесья; у трёх домов покосились веранды, амбары выглядели жалкими. Все, кто попадался на пути, глядели на них с настороженностью.
Скрывшись в одном из домов, женщина вскоре вернулась — и не с пустыми руками: в корзинке, которую она несла, лежали хлеб, салатные листья, лепёшки, брокколи и даже солонина. С корзинкой Ивета дала им котелок, который вешают над костром, а ещё свёрток из мешковины; как вскоре выяснилось, в нём были кремень и кресало.
— Спасибо… — проронила Найви.
Айвэн тоже поблагодарил хозяйку. Та была явно небогатой, но в их положении стало бы безумством не взять то, что дают.
Прейдя мост, они углубились в лес. За первыми же соснами Найви сказала:
— Спасибо, что вступился за меня.
Айвэн вместо ответа ускорил шаг; он был либо молчун, каких поискать, либо страдал… страдал сильно, по-настоящему. И между этими версиями Найви склонялась ко второй.
Они съели по лепёшке. Пахло соснами, но те росли всё реже, проиграв войну с буками. Лес становился гуще, свет резвился в ветвях и тёплыми пятнышками грел землю. Под ноги лезли корни в шубах из мха, зелёный сумрак золотился среди разлитых ветвями теней… Но вся эта красота не прогоняла мучившую Найви тоску.
Ещё никогда она не была так далеко от аббатства (не считая тех дней, когда жила на Ун-Дае). Ей уже не доведётся услышать пение Эмили, а с грядок у южной башни урожай соберут без неё. Правда, и рясу ей теперь не надеть, — но в сумраке леса перспектива надеть рясу почему-то не казалась ужасной.
С ветки юркнула белка, испугавшись при виде гостей. «Мне бы твою пугливость, — думала Найви, вспомнив вчерашний праздник. — Стояла бы в толпе, а не выходила к ловчим… Может, ты умнее меня?»
Пару раз они сделали привал: доели лепёшки и подкрепились мясом. Айвэн пополнил котелок водой из ручья. Он всё так же молчал, а на вопросы отвечал кратко: «да», «нет», «посмотрим»… Найви даже показалось, что он боится вопросов; может, он и правда злодей?..
Вот только не вязался «злодей» с мальчиком, вставшим перед толпой.
Когда солнце уже катилось к западу, за невидимый отсюда Ветряной кряж, они набрели на ветровал и наломали веток для костра. В памяти Найви к той минуте всплывали лица — Алисии, Эмили, Греты… даже Зары. К глазам её подступили слёзы.
И Найви не выдержала — села на землю и сказала:
— Ловчая, с которой ты дрался, убила мою семью.
Айвэн, держа в руках огниво, замер перед вспыхнувшим сушняком.
— Я узнала её, когда слетела маска, — быстро продолжила Найви. — Восемь лет назад в Прилесье…
И она рассказала, что помнила. Рассказ был сумбурен, но Найви надо было выговориться. От молчания она сошла бы с ума.
Закончив, она тихо добавила:
— И теперь вот выходит, что та колдунья — агент Канцелярии. Знаю, я не заслуживаю, чтобы ты мне что-то рассказывал, но всё-таки… — тут она осеклась, заметив ледяной взгляд Айвэна.
— Не заслуживаешь, — безжалостно подтвердил он. — В этом ты абсолютно права.
И Найви поняла, что он не поверил ни одному её слову. Для него она — эгоистичная дурочка, делающая всё, чтобы не остаться одной.
Найви пожалела, что всё ему рассказала.
II
Скитания по лесу не прошли даром, и Найви быстро сморил сон. «Постелью» послужил лапник, разложенный в стороне от костра — на таком расстоянии, чтобы не жалили искры. Было жёстко, неудобно, но уставшая Найви ничего не замечала и уснула даже раньше, чем на западе угас багрянец.
Однако вскоре её разбудили стоны.
Найви подняла голову. Разумеется, стонал мальчишка. Костёр почти догорел, так что Найви увидела его не сразу; лишь приглядевшись, различила съёжившуюся в кругу света фигуру.
Она встала. Было тихо и прохладно, а лес в полумраке стал ратью теней. В звёздном небе светила растущая луна.