– Как я могу быть твоим мужем? – едва слышно спросил он.
– Дорогой, – упрекнула его она, – ты слишком много размышляешь. Лучше поцелуй меня.
Когда его губы прикоснулись к ее губам, она почувствовала, как он дрожит от желания. София возмутилась. Почему он сдерживает себя даже теперь? Нет, так дело не пойдет.
Она схватила его за плечи и, поцеловав крепче, нетерпеливо раздвинула языком его губы. Он застонал, почувствовав у себя во рту ее язычок. Она взяла в ладони его лицо, чтобы он не смог отвернуться от нее в угоду своим проклятым рыцарским принципам.
– Будь смелее, – прошептала она, едва дыша после столь страстного поцелуя.
Он наконец сказал, что его тревожит.
– Не верится, что ты все еще хочешь меня после того, что видела там, в горах.
Она приподняла брови.
– И это все, что тебя тревожит? Уж не стыдишься ли ты этого?
– Вовсе нет, – сказал он, передернув плечами, и посмотрел в сторону. – Но согласись, что это неприятное зрелище, и мне хотелось бы, чтобы ты его не видела. Вот и все.
– Гейбриел, к этому меня подготовили Леон, а также все мои утраты. Это были отвратительные люди, которые получили то, что заслужили, – решительно заявила она. – А что касается меня, то я не такая трусиха, чтобы не видеть и не понимать, чем рискуют такие, как ты, ради меня и ради общего блага.
Он пристально смотрел на нее и слушал.
– Твоя полная самоотдача и храбрость – в этом есть, как говорят поэты, что-то возвышенное, любовь моя. Вот видишь? Я понимаю тебя. Я хочу тебя. Даже твою ярость. Позволь мне попробовать ее на вкус. Я знаю, что ты никогда не причинишь мне боли.
– Никогда, – хриплым голосом отозвался он словно эхо.
Не говоря больше ни слова, он поднялся и повел ее внутрь пещеры.
Как только они оказались в своем слабо освещенном убежище, он привлек Софию к себе и заключил в объятия. Когда его губы завладели ее губами, оба уже пылали страстью. София постанывала, а он медленно снял с нее одежду и уложил на меховые покрывала.
Она принялась снимать с его плеч сюртук, но для этого ему нужно было сначала снять наплечную кобуру и множество прикрепленного там оружия. Освободившись от своего личного арсенала, он снял сюртук и отбросил его к стене.
София была так возбуждена, что боялась потерять сознание. Она удобно расположилась на их примитивной постели, а Гейбриел, стоя над ней, проделал поцелуями дорожку от ее шеи и ниже, любуясь красотой ее тела.
Его губы спустились по ее груди, талии, бедрам, обследуя каждую округлость. Вскрикнув от удовольствия, она выгнулась под ним, когда он взял ее набухший сосок горячими влажными губами и осторожно втянул его, прежде чем перейти к его двойнику. Несколько мгновений спустя она испытала настоящие мучения. София и не подозревала, как сильно ее тело изголодалось по нему и как бережно хранило воспоминания о его руках и тех приемах и ощущениях, которым он начал обучать ее в ту ночь на ферме. Сейчас она была более чем готова продолжить обучение.
Страстно поцеловав ее, он опустил руки и быстро расстегнул черные бриджи для верховой езды. София помогала ему. Ее рука скользнула вниз по его животу, и она застыла от удивления, наткнувшись на толстое основание его члена, который гордо возвышался – огромный и твердый – на островке жестких волос в паху.
Ее пальцы обвили его кольцом, и Гейбриел содрогнулся, когда она погладила его снизу вверх. Он был нескончаемо длинным, но она хотела, чтобы весь он находился внутри ее тела.
Он позволил ей поиграть еще чуть-чуть, потом по-хозяйски взял ее руки и осторожно поднял над головой.
– Я люблю тебя, – произнес он и, опустив голову, нежно поцеловал.
София умирала от желания. Она твердо знала, что была создана для этого момента и для этого мужчины.
Его стремительное вторжение внутрь ее тела на мгновение приостановилось, когда он наткнулся на препятствие, символизирующее ее девственность.
Но если Гейбриел боялся, что она его остановит, то жестоко ошибался. Он сделал паузу только лишь для того, чтобы дать ей крошечный шанс передумать.
Ее пальчики скользнули по его широкой спине и ухватились за плечи, подсказывая ему, что она с радостью готова вытерпеть боль, связанную с окончательным воссоединением с ним.
Он с нежностью поцеловал ее, почувствовав, как она задрожала под ним, испытывая одновременно радость, боль и пьянящее осознание того, что ее любимый делает ее своей. А она подписывает эту сделку девственной кровью.
Теперь для них обоих дороги назад не было.
Он замер, с нежностью сжимая ее в своих объятиях.
– Я обожаю тебя, – прошептал он.
Она не могла бы сказать, почему его нежный шепот вызвал слезы на ее глазах. Возможно, она просто успокаивалась после такого количества утрат и многих лет уединенного образа жизни. Она могла лишь приласкать и еще крепче обнять его, потому что говорить ей мешал комок, образовавшийся в горле. Произнести она могла только имя своего любимого: Гейбриел.
– Я всегда буду принадлежать тебе, милая. Тебе больно?
– Совсем немного. Я люблю тебя.
Он закрыл глаза и поцеловал ее в лоб, усилием воли сдерживая желание, пока она не будет готова.
Ему не пришлось долго ждать. Несмотря на внушительный размер его мужского естества, она быстро оправилась от боли и не хотела затягивать мучительное ожидание. А желала одного: отдать ему себя целиком и полностью.
– Может быть, продолжим? – промолвила она.
Гейбриел усмехнулся.
– Браво, моя девочка! – пробормотал он, явно гордясь ею. Он приподнялся на локтях, продолжая гладить ее волосы. – Ты настоящий борец, София. Вот почему мы с тобой созданы друг для друга. Мне так повезло, что я нашел тебя, что изо всех фермерских домиков, которые мог арендовать, я выбрал именно этот.
– Это рука судьбы, дорогой, – сказала она и притянула его к себе, чтобы он снова поцеловал ее.
Когда он осторожно принялся за дело, она почувствовала по его напряженному дыханию, что он все еще сдерживает себя.
Этого она уж никак не могла допустить.
Обвив ногами его тело, она щедро предложила ему все, что могла, для удовлетворения его давно сдерживаемых страстей. Он тихо застонал и, повернув голову, впился в ее губы страстным поцелуем. Потом приподнялся над ней на руках, почувствовав, что не может больше контролировать себя.
А София? София была в восторге от того, что он с каждым рывком проникает все глубже, ускоряя темп, и выгибала тело ему навстречу.
Она стиснула зубы, когда усилилась боль, приносящая наслаждение, и ее явная готовность продолжать начатое позволила ему больше не сдерживаться. Что он и сделал.
Он обрушился на нее яростно, но не переходя границ, чтобы не причинить ей боль. София чуть не зарыдала, увидев, как красив он в эту минуту.
Повинуясь силам и инстинктам, столь же древним, как сама земля, они наконец соединились, чего оба так давно желали.
Ужас и боль последних двух дней забылись, и они радовались тому, что остались живы и любят друг друга.
У нее вдруг промелькнула потрясающая мысль. А что, если она забеременеет? Они бы вместе восстановили ее семейную линию престолонаследия, которая была почти уничтожена.
Эта мысль еще больше усилила наслаждение. Ее чувства достигли наивысшей точки. Он научил ее понимать это в ту ночь в фермерском доме. Она почувствовала, как нарастает ее нетерпение, и у нее перехватило дыхание от счастья. Волна наслаждения захлестнула ее. Он достиг оргазма с львиным рычанием, приподнявшись над ней с видом триумфатора, когда волна его семени излилась в ее тело.
С трудом переводя дыхание, София с благоговейным трепетом смотрела на него.
Она навсегда запомнит выражение глубочайшего наслаждения на его лице. София почувствовала безумную гордость, когда поняла, что победила его, этого потрясающего, этого великолепного зверя.
– Иди сюда, – тихо сказала она, привлекая его к себе, когда он старался прийти в себя после столь мощного взрыва наслаждения.