Он милостиво кивнул и, крепко ухватив за ягодицы, натянул на себя.
– Хорошо, так и быть. Но сначала ты будешь наказана.
Дама червей
На рассвете я забылась тревожным сном. Мне снилось, что я на гладиаторской арене, моя кожа темна от загара, мышцы крепки, как литая медь. В висках стучит от адреналина и предвкушения. Сегодня я стану победительницей.
– У нас тут новенький. Заберешь его себе. – тон рудиария не допускал сомнений, но я все равно взбрыкнула.
– Я не люблю избивать младенцев. Дайте мне настоящего воина!
На арену выкинули мужчину, худой нетренированный торс, меч держит неправильно, копна торчащих волос так и просит, чтобы за нее схватили и перерезали хозяину глотку.
Я недовольно скривилась.
– Немного славы заслужишь за такое. И что прикажешь мне с ним делать?
Тренер ухмыльнулся и подтолкнул меня к входу.
– Поиграй с ним.
В глазах пленника плескался животный ужас:
– Не убивай меня.
Я молча надвигалась на него, выставив вперед острие кинжала. Сделаю это быстро. Парень неумело взмахнул мечом, чуть не отрезав себе полуха. Одним движением выбив эту опасную игрушку из бесполезных рук, коленом я ударила его в солнечное сплетение. Не дав разогнуться, ударила еще, подсекла ноги, он упал на спину, как навозный жук.
Я села на него верхом и стала бить кулаками, голова моталась безвольно, как тряпка, кровь заливала ему лицо.
– Убей, убей, – скандировала толпа и я занесла кинжал, но вдруг встретилась с пленником глазами. В них была паника, обреченность и … возбуждение. На пороге смерти этот идиот хотел своего палача! Сумасшедшая волна разгорелась у меня в животе. Я провела острием по его подбородку, наклонившись, слизнула кровь, слезы, пот и запах страха с губ. Люди на трибунах затаили дыхание, и я чувствовала единый пульс, гремевший у меня в ушах.
Мой рот касался его век, едва касаясь кожи, я проскользила по его щеке, выдохнула в ухо, прежде чем нанести удар.
– Ты очень вкусно пахнешь, Джон Уик.7
***
Я проснулась с колотящимся сердцем. Не сразу я осознала, что проснулась, а потом реальность утра навалилась на меня: комната, мама, таинственный незнакомец! Я прижала руки к щекам, мне захотелось исчезнуть, провалиться на несколько лет вперед, вернуться на ночь назад, запереть чертову дверь!
Вчера, после его ухода, я бросилась в ванную и отмывала до раздражения кожи этот взгляд, эти невидимые прикосновения.
Не нужно было заглядывать в сонник, чтобы понять значение ночного кошмара. Никогда до нынешнего момента я не чувствовала себя такой беспомощной, такой униженной.
Такой возбужденной.
Кто это был?
Придет ли он снова?
Завтрак уже снова был на столе, но этим утром аппетита у меня не было – я с успехом ела сама себя.
С трудом дождавшись Николь, принесшую обед, я набросилась на нее с порога:
– Ну как? Расскажи мне все? Кого ты видела?
Николь, молоденькая горничная, была болтлива и добра. Не замечая моего метавшегося взгляда, она выложила все, что знала.
– Ой, я видела всех! Все такие красивые, нарядные, смеются! А как танцуют! Мы и танцев-то таких не знаем. Одежды у всех городские, ненашенские. А у одного господина был павлиний хвост, представляете!
– А принц? – бесцеремонно перебила я ее – принца ты видела?
– Конечно! Высокий такой, красивый, темноволосый, широкоплечий.
Я схватилась за спинку кровати. Значит, все-таки принц.
Николь продолжала трещать.
– А Ворон, Ворон-то каков красавец! Темноволосый, высокий, плечи широкие! Все наши девчонки от него без ума!
Я вздрогнула.
– Тебя послушать, так они близнецы!
– Кто близнецы?
Тупая канарейка!
– Принц и Ворон!
– Истина, барышня, а ведь так и есть. – удивленно засмеялась Николь. – Красивые, чернявые, высокие…
– и широкоплечие… – обреченно закончила я фразу.
После ужина я накрепко заперла дверь и для надежности придвинула к ней кресло. Сама не зная, на что надеюсь больше: что он не придет, или наоборот, я легла в кровать не раздеваясь. В платье было неудобно, корсет давил на бока, но оно придавало мне иллюзию защищенности, и я решила его оставить.
– Все равно я не собираюсь спать. – Подложив подушки под спину, я попыталась читать. Но химия в меня не лезла, а злополучный "Гарем" я бы не взяла в руки и за большие деньги. Время было за полночь, но никто так и не появился. Измученная, голодная, уставшая от переживаний на секунду я прикрыла глаза, а когда открыла, то надо мной стоял он.
Я метнула взгляд на дверь. Кресло было на месте.
– Неплохая попытка. Очко в твою пользу. Но… – он махнул рукой. – ты забыла про окно.
7
Хавьер поперхнулся пивом, и закашлявшись, заплевал мне весь экран.
– Хрена здесь делает Джон Уик, Ева? – отдышавшись, он начал конски ржать.
– Откуда мне знать, – обиженно огрызнулась я. – Это ведь не мой сон!