– Итак, у нас есть фотографии сильно истощенной и измученной собаки, – пробормотала она. – Но это еще не доказывает, что мы не переехали ее.
– Согласен. Но это поможет нам доказать, что Несбит лжец.
– Но Несби мертв. И нашли его мертвым в нашей ванне.
– Не преувеличивай. Это была ванна Филлис Ванкаррен. – Бромптон пытался схватиться за ветви, свисающие из отверстия в потолке, но они ломались, и было очевидно, что тонкие ветки не выдержат вес его тела. – Знаешь, жители Королевского острова сами виноваты в том, что их ждет. Да, именно так. Признаюсь честно, у меня было намерение отправиться к Чарли и отсоветовать ему покупать здесь землю. Но теперь… теперь я сам готов купить это место.
– Чтобы сровнять тут все с землей?
– Нет, конечно. – Он взглянул на Сару с искренним удивлением, потом присмотрелся к уровню ликера в бутылке и вздохнул. – Я пришлю на остров команду геологов и спелеологов, чтобы они осмотрели каждый дюйм местной почвы и раскрыли секрет Фенни Несбита. Я хочу знать, что именно этот мошенник нашел, как он исчезал, сбивая со следа своих родственников и знакомых, и за что его убили. Уверен, что на острове полно пещер, подобных этой, куда мы свалились. И я заставлю специалистов найти все до одной и предоставить мне подробный отчет. Если мы собираемся завлечь сюда туристов и зарабатывать на них деньги, то нельзя позволить, чтобы они попадали в ловушки и проваливались под землю.
– И ломали себе ноги, – подхватила Сара. – И чтобы потом дерево упало сверху и закупорило выход. А еще вы должны будете издать закон, который запретит местным жителям стрелять в чужаков. И запретить им похищать детей. И... и...
Мысли куда-то разбежались, и Сара сделала еще один большой глоток «Амаретто». О чем она только думает? Надо постараться сосредоточиться на проблемах сиюминутных. Они чертовски важные, между прочим, потому что речь идет о том, смогут ли они выжить.
– А как вы думаете, если мы покричим, нас кто-нибудь услышит? И... и если кто-нибудь услышит и придет... они нас спасут или пристрелят?
– Джонсон, да ты, оказывается, завзятая пессимистка!
– А что остается бедной девушке, у которой такой ужасный босс? – Она вдруг пожалела о том, что так глупо пошутила, и добавила шепотом: – Простите.
– Ничего. Я хочу кое-что тебе сказать... вернее, спросить, а ты подумай и не спеши с ответом. – Эр-Джей упирался в большой камень, пытаясь сдвинуть его ближе к центру пещеры. Тогда он мог бы взобраться на валун и попробовать дотянуться до краев отверстия. – Если бы я не нагружал тебя работой и не гонял с бесконечными поручениями, как еще я мог бы удержать тебя рядом с собой?
– Что-то я плохо поняла... Наверное, я уже слишком много выпила. А почему вы хотели удерживать меня рядом?
Он усмехнулся:
– Даже не знаю. Действительно, с чего бы? Ладно, проехали. Как твоя нога?
– Почти ничего не чувствую. Впрочем, все остальное тоже как-то онемело. Честно сказать, я совершенно не умею пить. Глупо, да? Иметь папашу-алкоголика и пьянеть от одного бокала. Что-то тут не сходится с учением генетиков о законах наследственности.
– Мой старик тоже пил.
– Я знаю. Все женщины в офисе только и делали, что говорили о вас. Иногда я слушала их болтовню.
– И что еще... они... обо мне говорили? – Чертов камень никак не желал двигаться, и Бромптон навалился изо всех сил – даже говорить мог с трудом.
– Да все одно и то же. Вы богаты, не женаты и поэтому желанны для любой женщины.
– Кроме тебя.
– Да. Я хотела... – Она замолчала. Как-то вдруг нечего оказалось сказать. Господи, чего же именно желала она совсем недавно? Что хотела получить в качестве подарка судьбы?
– Может, ты хотела стать великой актрисой? – Бромптон выпрямился и мрачно взирал на неподвижный камень. – Ведь у тебя есть талант.
– А вы откуда знаете?
– Я ходил на пьесу с твоим участием три раза. Неужели ты забыла, я ведь говорил тебе об этом.
– Ах да. Вы рассказывали об этом Ариэль.
– Я говорил с тобой, глупая девочка. Я прекрасно знал, кто передо мной. – Он стоял прямо под отверстием и смотрел вверх. – Жаль, что твоя нога сломана. Иначе ты взобралась бы мне на плечи и, может быть, дотянулась бы до прочных веток.
– Ну, я сейчас выпью еще немножко и сделаю это, стоя на одной ноге. Скажите, вы правда считаете, что в том спектакле... что роль мне удалась?
– Ты была великолепна! Но разве дело в этом? Во-первых, я пристрастен, а потому необъективен. А во-вторых, мне кажется, вопрос в том, хорошо ли ты себя чувствуешь на сцене. Вспомни, что тебе понравилось больше: быть актрисой или быть твоей кузиной?