Между салоном красоты и магазином женской одежды имелись двойные двери, которые раскрыли настежь, чтобы дамы могли беспрепятственно сновать туда-сюда. Ариэль умудрялась быть в обоих помещениях одновременно, по большей части ее консультации по стилю сводились к тому, что она твердо говорила «нет».
– Это не ваш цвет. Попробуйте голубой. Нет-нет! Только не этот ремень!
Сначала она чувствовала себя не слишком уверенно и изо всех сил пыталась быть дипломатичной, но к одиннадцати часам она уже не пыталась даже быть просто вежливой. Местные дамы общались без затей и порой бывали весьма грубы и циничны, так что Ариэль решила особо не церемониться. Она сверху вниз смотрела на толкающихся, лезущих без очереди, препирающихся женщин и думала, что все дочери Евы одинаковы: все хотят быть модными и красивыми.
Желающих оказалось слишком много, и вскоре Ариэль перестала все делать самостоятельно. По правде сказать, она успела наложить макияж одной женщине и сделать завивку другой, но потом она лишь отдавала указания и даже не удивлялась тому, что дамы со всех ног бросаются выполнять их. Она походила на военачальника, отдававшего приказы и начальственным оком контролировавшего исполнение.
– Не надо светлее – и так уже почти обесцветилась. А взгляните на эти брови! У кого-нибудь есть садовые ножницы?
Еще вчера Ариэль подобные слова сочла бы оскорбительными и даже мысли не допускала, что их можно произнести вслух. Но сегодня все вдруг изменилось. Никто не обижался – женщины смеялись и охотно выполняли ее распоряжения, из кожи вон лезли, чтобы протиснуться вперед и удостоиться внимания новоявленной визажистки.
– Я принесла шестьдесят одну сумочку – все, что нашла. Не могли бы вы взглянуть и сказать, что имеет смысл оставить, а что нужно выбросить?
Ариэль опасливо заглянула в черный пластиковый пакет. Сумочки были покрыты пылью, и кожа потеряла блеск и всякую привлекательность, но девушка наметанным глазом завсегдатая модных салонов узнала вещицы из лучших коллекций прошлых лет.
– Раздобудьте бесцветный крем для обуви и дегтярное мыло, сядьте в уголке и как следует отчистите сумки. Когда закончите, поставьте их на тот большой стол в середине зала. Я продам их за хорошие деньги. Мои двадцать пять процентов.
Женщина несколько секунд простояла с открытым ртом, глядя вслед Ариэль, которая уже занималась кем-то в другом конце салона, потом пришла в себя и со всех ног бросилась добывать названные средства.
Дэвид некоторое время крутился здесь же и даже пытался помогать. Но вскоре его терпению пришел конец. Женщин привлекали его внешность и прекрасные манеры, и каждой хотелось проверить на практике, правда ли то, что сообщила по секрету Филлис Baнкappен.
Около часа дня Ариэль отыскала взглядом женщину, которая в разговоре с подругой несколько раз произнесла имя Гидеон. Девушка внимательно оглядела вновь прибывшую даму и отметила, как сильно кожа ее лица пострадала от солнца. Она подошла к ней и взялась за кисточки для макияжа.
– Вам нужно серьезно заняться кожей, – сказала она. – Я бы рекомендовала процедуры с применением лазера.
– А то я сама не знаю, как ужасно выгляжу! Что вы хотите – столько лет провести в рыбацкой лодке Фенни.
Ариэль пришлось сжать зубы и несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы не выдать своего волнения. Фенни Несбит. Человек, который сидел в их ванне с дырой во лбу. Человек, который подал на них в суд.
– Не волнуйтесь, – мягко сказала женщина, от которой не укрылось, что Ариэль переменилась в лице. – Я не позволю Фенни причинить вам вред. Никому из вас. Это вроде игры. В понедельник все пройдет как по маслу, вот увидите. Все же знают, что этот человек очень богат.
– Эр-Джей?
– Ну да, тот, что постарше. Он обожает ту девчонку, да?
– Сару? Она на него работает, и я не думаю, что он ее... обожает.
– Ха! – Женщина хмыкнула и подмигнула Ариэль. – Видели бы вы их сегодня утром. Я спешила сюда, и, должно быть, он решил, что я собираюсь их переехать, так он столкнул ее в канаву и прикрыл своим телом. И уж если он готов был принять удар, а то и пулю вместо нее, то что это, если не любовь? Вот мой Фенни никогда бы так не поступил, хоть я и мать его детей, ан нет! – Она наклонилась ближе к Ариэль и негромко добавила: – А вон тот молодой человек тоже рискнул бы жизнью ради вас.