Никс повернулся и подошёл к краю тренировочного круга, присев на корточки и начав рыться в большой кожаной сумке, что стояла за пределами круга.
Двейн наблюдал за ним, как и я.
Никс протянул ему такой же, как у него, плащ убийцы. Он состоял из длинных полос ткани, которые легко отрывались в бою и прикрывал тело убийцы, позволяя сливаться с тенями.
Официальная форма Гильдии убийц.
– Я стану членом Гильдии?
– Я предлагаю тебе инструменты Гильдии. Ты должен доказать, что достоин плаща. Завтра, в лесу дриад, тебе предстоит выполнить первое задание.
Двейн сунул руку в свой плащ и вытащил из потайного кармана два чёрных кожаных чехла для кинжалов.
Я и Двейн уставились на обсидиановые кинжалы. Кинжалы Гильдии. Только члены Гильдии имели право пользоваться ими и если ты теряешь его, то он всегда вернутся. Это самое сильное оружие, известное в мире фей, с их помощью можно убить даже королеву.
– Почему? – тихо спросил Двейн.
– Ты их заслуживаешь, Двейн. Ты Наместник клана. Ты должен править без всякого врождённого уважения, которое есть у королев. Я не могу добыть тебе уважение всего клана, но я готов дать тебе то, чем никогда не владел ни один другой Наместник.
Несколько мгновений Двейн стоял, держа в руках плащ и кинжалы, и смотрел на них. Затем снова он посмотрел на Никс.
– Спасибо, – прошептал Двейн. – Теперь у меня есть реальный шанс против тебя, – сказал он с ухмылкой.
– Может быть, – сказал Никс, пожимая плечами. – Хотя я надеюсь, что нам никогда не придётся этого проверять. Сегодня последний день твоей тренировки, Двейн. Я научил тебя всему, чему мог. Теперь пришло время пройти своё испытание.
Двейн нахмурился.
Я чувствовала все его эмоции. На моих глазах он из испуганного и беспомощного ребёнка превратился в сильного мужчину, которого мог победить только величайший убийца в истории.
– Я не хочу прекращать тренироваться с тобой, Никс.
– То, чего хочешь ты, имеет меньшее значение, чем то, чего хочу я. Ты Наместник, и тебе пришло время начать вести себя как правитель клана.
Никс сделал шаг назад и отвесил Двейну официальный поклон, чего никогда раньше не делал.
– Никс, я бы, наверное, умер в подвале, если бы ты не заставил меня тренироваться. Тебе не нужно кланяться мне.
– Не имеет значения, что я сделал для тебя. Спасибо, что оказали мне честь обучить вас.
Двейн моргнул, внезапно удивившись формальности ответа.
– Ты оказал мне честь, Никс. Спасибо. За всё.
– Возможно, Двейн, ты возненавидишь меня после. А сейчас время твоего задания. Готов?
– Готов.
И мы перенеслись на такой знакомый берег озера. Тот самый, который я видела в воспоминаниях дриады в деревне.
Лес, который был в огне. Тела дриад валялись на берегу озера. Некоторые в доспехах, большинство в простой одежде. Кровь стекала в озеро, окрашивая его в тёмно-розовый цвет. Воздух наполнился дымом, а из леса донеслись крики. На другом берегу озера, к Двейну бежала женщина с младенцем.
– Помоги мне! – кричала она.
Дриада забежала в воду, пытаясь пересечь озеро. Неожиданно стрела вылетела из леса и ударила ее в грудь.
Вскинув лук на плечо, из-за дерева вышел мужчина, облачённый в сверкающую золотую броню. Фей. Мой отец. Я знала, что это он.
Он подошёл к лежащей дриаде, занося меч.
Это от него бежали лепреконы, кентавры и дриады в деревню, созданную Двейном. Мой отец начал войну.
Тень, казалось, выросла из земли вокруг тела женщины, и из неё вышел мужчина в плаще убийцы. Из тумана появился обсидиановый кинжал.
Мужчина в плаще повернулся ко мне, и я увидела его лицо. Это был Двейн.
Его первое задание.
Год за годом, жизнь Двейна проходила у меня перед глазами, наполняя мои глаза слезами, а душу болью. Никс, безжалостное существо, взяло его под своё крыло и показало ему, как выжить. Годы постоянной боли и борьбы за то, чтобы стать тем феем, которого я знала. Я думала, что Двейн был строг со мной, но это было ничто по сравнению с тем, через что он прошёл. У него не было королевской власти. Он был простым феем, пытающимся стать идеальным воином и правителем.
И это причиняло мне боль. Но я хотела получше узнать этого мужчину, окутанного тайнами. Он убил моего отца, чтобы выжить самому и спасти других. Он убил моего отца, чтобы жить и спасти других.
А потом мы вернулись. Его раны полностью зажили. Я убрала руку с лезвия и вздохнула с облегчением, когда боль покинула моё тело. Я чувствовала себя опустошённой.