— Правильно, — бормочет Грант, чуть отводя таз назад, а затем снова подаваясь вперед, чтобы подстроиться под мои толчки. — Сделай именно так.
Я слышу, как издаю довольный, мурлыкающий звук в ответ на его поощрение. Я раскачиваю бедрами более намеренно, и он начинает толкаться по-настоящему.
Он двигается медленно и уверенно, и это помогает мне понять, что делать. Мое тело начинает двигаться само по себе, подстраиваясь под его ритм и гонясь за интенсивными ощущениями, которые возникают из-за трения между нами.
Я издаю охающие звуки, когда мы двигаемся вместе. Это одновременно и от усилия, и от удовольствия. Когда я слышу себя, то пытаюсь остановить их, но никак не могу это контролировать. Эти звуки продолжают нарастать. Плотские. Примитивные. Совершенно бесстыдные.
Я так увлекаюсь этим, что ускоряюсь, выпадая из ритма и пытаясь насадиться на него снизу. Я хочу большего. Я хочу снова кончить. Я хочу почувствовать все. Все это. Прямо сейчас.
— Притормози немного, — хрипит Грант. Он сам издает немало звуков, пока трахает меня. Более грубые и животные звуки. — Не хочу, чтобы это закончилось слишком быстро.
Он меняет свое положение так, чтобы обхватить мою попку одной рукой и тем самым управлять моей скоростью.
Когда тебя вот так замедляют, это раздражает. Это причиняет боль, но в какой-то дразнящей степени. Я начинаю скулить и позволяю ему двигать моим телом в его ритме.
— Вот так. Именно так.
Сейчас я хнычу из-за задержки оргазма, но мне так приятно делать это таким образом, следовать его примеру. Я царапала его спину, но теперь мои руки опускаются ниже, мои пальцы стискивают тугие мышцы его задницы.
— Пожалуйста, — выдыхаю я, выгибая шею и крепко зажмуривая глаза. — Пожалуйста. Мне это так нужно.
— Я знаю. Ты почти готова, — он еще не ускоряется. Его толчки размеренные, сильные и направлены под правильным углом.
Из моих глаз катятся слезы, удовольствие нарастает и нарастает, но не достигает пика.
— О, бл*дь. О, пожалуйста. Мне нужно…
Я кончаю прежде, чем успеваю произнести еще хоть слово, выплескиваю свое удовольствие безудержными всхлипами, пока мое тело сотрясают спазмы.
Грант начинает что-то говорить, но мои интимные мышцы яростно сжимаются вокруг его члена, и это, очевидно, лишает его самообладания.
Он издает протяжный горловой звук, и его бедра набирают темп. Он внезапно начинает трахать меня быстро и жестко. Гораздо жестче, чем раньше.
И это ощущается еще лучше, еще грубее. Я хнычу и тяжело дышу, когда отголоски моего оргазма начинают перерастать во что-то новое.
Трахая меня, Грант передвигает мои ноги одну за другой так, чтобы они плотно обхватили его спину. Я хотела бы молчать, но не могу. Вместе мы заставляем кровать биться о стену и издаем примитивные шлепающие звуки, когда наша плоть соединяется.
В этом положении ноющая боль сильнее, чем раньше, но даже боль ощущается приятно. Мне это нужно. Я хочу этого.
Что-то невысказанное — непризнанное — внутри меня отчаянно нуждается в том, чтобы меня брали именно так.
Я кончаю снова прямо перед оргазмом Гранта, и мой всхлип удовольствия прерывается, когда он резко выходит из меня и небрежными брызгами кончает мне на живот.
Все заканчивается так же быстро, как и началось. Я измучена, взмокла от пота и полностью насытилась, и я безвольно лежу на его кровати, пока мое тело продолжает подергиваться от отголосков спазмов
Грант ласкает себя в последний момент оргазма, пару раз постанывает, переводя дыхание и глядя вниз на свою сперму на моем животе. На мгновение его лицо становится довольным. Почти мягким.
Затем он снова становится прежним. К его чертам возвращается типичное стоическое самообладание. Он встает и хватает полотенце, вытирает мне живот и между ног. Мне удается сесть, впервые испытывая неловкость. Пока мы занимались сексом, он ощущался по-другому, но теперь он снова Грант.
И я просто заявилась в его комнату без приглашения, чтобы трахнуть его.
— Я не причинил тебе боли, нет? — спрашивает он наконец, присаживаясь на край кровати рядом со мной.
Было немного больно, но я хотела этого.
— Мне понравилось.
— Ладно. Хорошо, — Грант делает паузу, затем признается. — Мне тоже.
Еще минуту мы сидим и тяжело дышим.