Кто-то должен закончить это, и я понятия не имею, как это сделать.
— Наверное, нам не стоит делать это снова, — говорит наконец Грант.
— Я знаю, — я с самого начала знала, что это случится только один раз. Я встаю и говорю ему то, что тоже является правдой. — Но если все изменится, когда мы выйдем из карантина, я хотела получить то, чего хочу здесь, внизу. Хотя бы раз.
Глава 4
Вчера
Единственной константой в моей жизни всегда было плавание. Независимо от того, где я нахожусь и что происходит в моем мире, я могу встать пораньше, надеть костюм и защитные очки и нырнуть в прохладную хлорированную воду. Мое тело знает, что делать, не задумываясь. Работать ногами. Грести руками. Синхронизировать дыхание. И заставить себя двигаться. Быстро. Плавно. Мощно.
В такие моменты я контролирую все, даже когда остальной мир разваливается на части.
Через пять месяцев после выхода из карантина все изменилось, но я по-прежнему плаваю каждое утро. В конце концов у нас закончатся химикаты или энергия, необходимая для поддержания бассейна в рабочем состоянии (или и то, и другое), но этого пока не произошло. Так что в пятницу утром я встаю в шесть часов в квартире в бункере, которая все еще принадлежит мне, и спускаюсь на уровень бассейна.
Там пусто, как и всегда сейчас. У Гранта ранняя утренняя смена, он охраняет периметр лагеря на поверхности, так что он больше никогда не плавает, когда это делаю я.
Я плаваю всего час, потому что моя рабочая смена начинается раньше, чем обычно. Я спешу обратно в душ и переодеваюсь в джинсы, облегающую футболку с V-образным вырезом и туристические ботинки, которые мой отец включил в мой гардероб в бункере, но я их вообще не носила, пока мы не вышли из карантина. Я заплетаю свои мокрые волосы в одну длинную косу, поскольку у меня нет времени что-либо с ними делать, а затем поднимаюсь на лифте на поверхность, где большая часть нашего сообщества занята своими утренними делами.
Нас осталось всего шестьдесят шесть человек. Из двухсот человек, которые были помещены в карантин пять лет назад.
Как только мы открылись, несколько семей уехали, чтобы заниматься своими делами, больше не находясь под каблуком у руководства бункера. Я знала и любила многих из тех, кто уехал, и я не имею ни малейшего понятия, что с ними случилось.
Если это хоть немного похоже на то, что произошло с нами за последние пять месяцев, то большинства из них уже нет в живых.
В первые пару месяцев, прежде чем мы узнали достаточно, чтобы принять строгие меры предосторожности, на нас напали несколько разведывательных и охотничьих отрядов, угнали транспортные средства и убили наших людей. Может показаться, что вокруг осталось очень мало людей, но если мы по какой-либо причине оказываемся в неподходящих местах, то становимся мишенями бродячих банд, единственной целью которых, кажется, является причинение вреда невинным. Теперь мы лучше знаем, как избегать наиболее опасных районов, так что прошло уже больше месяца с тех пор, как кто-либо из наших людей подвергался нападению.
Но у нас были и другие проблемы. Два месяца назад в наш бункер попала болезнь. Доктор Уиллоуби считает, что это вирус, который наверняка развился, пока мы были под землей, и поэтому мы не контактировали с ним ранее и не развили иммунитет. Он убил тридцать восемь из нас.
Я ужасно сильно заболела, но оказалась одним из тех счастливчиков, которые поправились.
Так что в целом наша численность сократилась с тех пор, как мы вышли из карантина. Некоторые люди думают, что это было ошибкой, но в конце концов у нас бы закончились припасы, так что вряд ли мы смогли бы долго оставаться там — вечно прятаться от того, во что превратился наш мир.
Моя жизнь больше не безопасна и не скучна, как раньше, но я менее одинока, чем раньше. Люди ведут себя по-другому, как будто смирились с тем, что мы вышли из заточения в бункере. Что отныне жизнь будет именно такой. Я чувствую, что теперь у меня есть друзья, которых раньше не было, и мне действительно нравится выполнять работу, которая заключается не только в раздаче кофе.
Мы обменяли весь наш запас оставшегося кофе на несколько куриц с соседней фермы — это первые дружелюбные люди, которых мы встретили на поверхности. Так что теперь, по крайней мере, у нас есть яйца.
Но больше никакого кофе.
Моя утренняя смена проходит в столовой, одном из новых зданий, которые мы построили в нашем лагере. Каждое утро я работаю с женой Дэйва, Мэри, над составлением дневного рациона и распределением его по пайкам. В дополнение к продуктовым пайкам мы также стараемся приготовить большую кастрюлю супа или тушеного рагу из любого доступного свежего мяса, поэтому каждый человек получает продуктовый паек и миску супа на день. Сегодня Тара готовит что-то вроде рыбного рагу неподалеку от того места, где работаем мы с Мэри.