— Скажи это, — рычит он. — Ты должна сказать только одну вещь. Я не сделаю этого, пока ты не скажешь.
— Ты мне нужен. — Я шепчу это, когда его пальцы загибаются внутри меня. — Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, Лука. Пожалуйста. Пожалуйста, сделай это, сейчас же. Мне нужно...
Он прижимается к какому-то месту, о существовании которого я и не подозревала, его пальцы работают быстрее, большой палец на моем клиторе, и я вижу звезды. Я бесстыдно скачу на его руке, трахая себя до очередного оргазма, и этого недостаточно. Ничего не хватает, кроме его члена, но я все равно кончаю снова, и громкие, внезапные звуки, которые на мгновение кажутся мне частью моей кульминации, не успевают полностью оформиться, как рука Луки внезапно отнимается, и он трясет меня за плечо, запихивая свою эрекцию обратно в штаны, а его лицо внезапно бледнеет.
— Одевайся, — шипит он, и только через мгновение я понимаю, что впервые Лука Романо выглядит действительно испуганным. — Быстрее!
— Что происходит? — Хрипло спрашиваю я, нащупывая свои джинсы, мое тело все еще пульсирует от прерванного оргазма. — Лука, что происходит...
— На нас напали, — мрачно говорит он. — Я слышал выстрелы. И ты в опасности.
14
ЛУКА
Катерина смотрит на меня, ее лицо стало белым.
— Нападение? — Шепчет она. — Кто? Те самые люди, что и в театре?
Я киваю, мое желание исчезло перед лицом реальной опасности, в которой мы находимся. Как, черт возьми, он нас нашел? Задался я вопросом, но это не имеет значения. Я не знаю наверняка, что снаружи именно Бьянки, но я точно знаю, что это его люди. Никто другой не пришел бы за Катериной вот так.
— Лука..., — ее голос дрожит от ужаса. — Что происходит? Пожалуйста, скажи мне... — Она прикусила губу, те самые великолепные губы, которые всего минуту назад обхватывали мой член. — Это были выстрелы? В кого они стреляли?
— Я выставил охрану снаружи после того, что Бруно рассказал мне несколько дней назад. Это дополнительная защита. Нападавшие, должно быть, стреляли в них...
Катерина смотрит на меня, ошеломленная.
— Значит, все это время снаружи было больше людей, охрана, а ты мне не сказал? Я думала, что здесь только ты и я... — Ее лицо вспыхивает красным, несомненно, она вспоминает, как кричала от удовольствия, когда я шлепал ее на столе и заставлял кончать.
— Тебе не нужно было знать, — резко говорю я ей. — Все, что это сделало бы, только заставило бы тебя волноваться о том, насколько опасна ситуация. Я принял решение...
— Для моего же блага, разумеется, — огрызается она, выражая ярость. — Мне действительно нужно знать, что происходит, Лука! Я заслуживаю знать! Я хочу знать, не грозит ли мне опасность, и ты не можешь скрывать от меня это дерьмо... — Она тяжело дышит, злится, и это так же великолепно, как и бесит.
— Сейчас не время беспокоиться о том, что тебе стыдно, что охранники могли услышать твой оргазм, — раздраженно огрызаюсь я. — Это серьезно, Катерина...
— Именно поэтому ты должен был сказать мне. — Она смотрит на меня. — Я хочу, чтобы наш брак был чем-то большим, а не чтобы ты что-то скрывал от меня, за исключением тех случаев, когда я нужна тебе в качестве игрушки для секса. Я хочу быть твоей женой. Я хочу, чтобы ты доверял мне. Я могу помочь тебе, Лука...
Я никогда не слышал, чтобы она так много раз ругалась. Я смотрю на нее, раскрасневшуюся, злую и красивую, и не знаю, хочу ли я накричать на нее или трахнуть, но сейчас не время ни для того, ни для другого.
— Мне нужно взять оружие, — огрызаюсь я, когда слышу снаружи новые звуки, крики и выстрелы. — Оставайся здесь.
Катерина замирает на месте, хоть раз в жизни повинуясь мне, пока я иду в гостиную и ищу сейф, спрятанный в панели в стене. Я достаю пистолет, заряженный, и запихиваю в карман запасные патроны, как вдруг слышу звон разбитого стекла. Я поворачиваюсь и возвращаюсь на кухню как раз вовремя, чтобы увидеть, как одному из моих людей разбивают лицо об одно из окон. Кто-то успел сорвать тяжелую ставню, и я вижу разбитое лицо истекающего кровью человека, которого держат за воротник, а в лицо ему летит стекло.
Резкий рывок и его выкидывают в окно, а в дом вбегают еще несколько человек. Я слышу стук во входную дверь, почти как от тарана, и вдруг по дому разносится усиленный голос.
— Все кончено, Лука! — Раздается слишком знакомый голос Франко Бьянки. — У меня здесь твой человек Бруно. Надо отдать ему должное, мне потребовалось немало времени, чтобы заставить его выдать нужную мне информацию. От него мало что осталось, честно говоря. Но в конце концов я ее достал. Так что я знаю, что Катерина здесь. Отдай ее, и никто больше не умрет.