– А я уже рада, что ты на Дальний Восток летишь! Заодно Воропаева своего забудешь!
Я разозлилась.
– А мне незачем его забывать! Между прочим, он прислал мне письмо! И сразу после моего возвращения мы с ним встретимся!
– Воропаев?! – ахнула Маришка – А почему ты мне не сказала?
– Потому что знала, как ты отреагируешь!
– А как иначе? После всего, что было! Я же тебе говорила, не отвечай ему! Тебе это ничего кроме неприятностей не принесёт. Он законченный эгоист, и именно поэтому у него до сих пор нет ни жены, ни девушки. Поэтому, – не дала она возразить, – а вовсе не потому, что он всю жизнь, до сорока лет, ждал и искал тебя, Земляникину Асю.
Я чуть не задохнулась от возмущения. Да как она смеет так рассуждать?
– Знаешь что? По-моему, ты уж слишком плохо о нём думаешь! Наверное, это от отсутствия собственной личной жизни.
Маришка изменилась в лице.
– А разве для тебя важно, что я думаю?
– Ну конечно важно. Я очень ценю твои советы, но в данной ситуации…
– В данной ситуации у тебя есть другие советчики, да?! У тебя вообще теперь другие друзья!
И она побежала вон из здания аэровокзала, даже не обняв меня на прощание.
Я смотрела в след хрупкой светловолосой фигурке.
И вдруг защемило сердце. Да ведь она мой единственный друг… По крайней мере, была моим единственным другом. Неужели все может измениться вот так, в одно мгновение, из-за какой-то глупой ревности?
На второй неделе жизни в общежитии однокурсник Лёшка стал уговаривать меня пойти посмотреть фильм к его соседке (мне компьютер ещё не переслали, а у Лёшки его и вовсе не было). Я уверяла его, что это неудобно, потому что, во-первых, время позднее, а во-вторых, его соседка меня знать не знает. Он назвал приведённые аргументы великосветскими амбициями и сообщил, что очень хочет, чтобы я посмотрела этот фильм, потому что чем-то напоминаю ему главную героиню. Я ненавижу снобизм и обожаю тайны. Поэтому замолчала. Но когда мы колотились ключами в дверь блока 1301, дискомфорт всё же присутствовал. Мы взяли с собой Лёшкины стулья (он объяснил мне, что в гости ходить следует со своими стульями, потому что они здесь в большом дефиците) и гитару (он сказал, что будет петь нам свои новые песни и те, что я ещё не слышала).
Открыла стройная светловолосая девушка. Таких прекрасных голубых глаз я прежде не видела. Она встретила меня так, как будто знала всю жизнь. Мы смотрели фильм «Ванильное небо», время от времени жали на паузу и принимались спорить. А потом уселись на пол, и Лёшка взял в руки гитару.
Он пел поразившую моё воображение «Серенаду кощея», и мы орали:
Он пел угарный «Общажный драйв». Он пел «Голубоглазое чудовище», и хозяйка комнаты светилась от счастья, потому что эту песню Лешка посвятил ей.
Я подумала, что она похожа на ангела. Какое уж там чудовище.
Так я познакомилась с Маришкой.
Глава 6
Проводить нас в командировку приехал лично Андрей Жуковский. Он опешил, увидев, как я волоку свой допотопный чемодан.
– Ася, ты что, с ума сошла?! – возмутился он, выхватывая багаж из моих рук. – Только не говори, что ты так в общественном транспорте ехала!
– Мне подруга помогала.
– Такая же хрупкая небось, – прищурился Жуковский.
Я улыбнулась.
– Такая же. Только блондинка.
– Вот объясни мне, Земляникина, как вышло, что такую красавицу, дочь уважаемого человека, некому даже проводить в командировку? Рядом с тобой должен быть достойный мужчина! Значит так, вернешься из командировки – найду тебе мужа.
Я нервно рассмеялась и стала вглядываться в лица пассажиров, прибывших из Франкфурта. Сказать, что я нервничала перед встречей с Хенри Миксом – значит ничего не сказать.
После долгих совещаний решено было на первый раз отправить вместе со мной Наташу – единственного продюсера нашей студии, к которому капризный Хенри относился терпимо. Предполагалось, что Андреевская поможет мне наладить отношения с новым начальником и обучит основам продюсерской работы.
Было видно, что шеф нервничает перед встречей с немцами. И знаете, его можно понять. Если рядовые продюсеры проекта получают по пять штук, сколько же платят ему?
– Ни в коем случае не хами Хенри, – в сотый раз инструктировал Андрей Игоревич. – Как бы он тебя не провоцировал. И не влюбись. Хотя… вряд ли он тебе понравится. Но если понравится, скажешь мне.