Я, конечно же, проспала. Когда наконец встала с кровати, вся наша съемочная группа уже вкушала завтрак в ресторане отеля.
Зато я могла без помех ознакомиться с картой Приморья. Но все оказалось не так-то просто. Через пять минут позвонила Наташка, сказала, чтоб я явилась немедленно. Она, мол, конечно, заказала мне на свой вкус, но дальше задерживаться неприлично, потому что это серьезная командировка, а не турпоездка за свой счет.
Пришлось срочно одеваться. Очень странно, но я так и не нашла на карте того, что искала. Пока ждала лифт, набрала номер Сергея Кобалова, того самого, который встречал нас в аэропорту и уверял, что тормоза на его тачке испортили специально.
– Привет! Это Ася Земляникина. Поможешь мне разобраться с одной вашей местной заморочкой?
– Сделаю, что могу! А для тебя, красавица, даже невозможное, – отозвался Сергей. – Что стряслось на этот раз?
– Сущая ерунда. Не могу найти на карте Приморья посёлок Терновка. Это должно быть где-то недалеко от Владивостока, километров двенадцать максимум. На самом берегу моря.
Сергей почему-то засмеялся. Громко и заливисто. Как будто я не Терновку искала, а как минимум Хреновку. Или ещё что-нибудь похлеще.
– Где ты говоришь, её ищешь? – невинно осведомился он, явно сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос.
Я потеряла терпение.
– На карте, Сереж. А где ещё прикажешь искать посёлок?
– Ну, на карте ты Терновку уж точно не найдёшь.
– Да почему?! Просто, видимо, мне карта попалась плохая.
– Ага, бракованная, – снова заржал Сергей.
– Немедленно объясни, в чём дело! Между прочим, ты обязан мне помогать! По контракту.
– Ну, раз по контракту. Слушай тогда исторический экскурс. Жил был во Владивостоке, на берегу Японского моря, криминальный авторитет Тернов. Много он дел натворил и в нашем крае, и в Москве, и даже, не поверишь, в Америке на гастролях побывал. Гостил как-то в родном городе, да и влюбился в актрису местного драмтеатра.
– Просто история графа Шереметева, – не поверила я.
– Так и было. Построил себе дом на берегу моря, женился на той актрисе, завёл детишек и стал жить-поживать в любви и авторитете. Меценатом заделался. А чтоб жилось спокойно и комфортно, кругом домов понастроил для соратников своих. Ну, сейчас-то они, конечно, уже никакие не гангстеры. А вполне легальные бизнесмены и политики. Что было, то было. Если покопаться в мировой истории, выяснится, что практически каждый крупный капитал нажит с нарушением закона. По крайней мере, вначале…
– Это, конечно, безумно интересно, но давай вернемся к Терновке, – по-хамски перебила я оператора.
– Ну так вот. Построил тот бизнесмен дом на берегу. А рядом поселились… соратники. Вот и зовётся посёлок Терновкой, в честь господина Тернова. И нет этого посёлка ни на одной карте. Это, собственно, все. Теперь понятно?
– Понятно, – вздохнула я. – Объясни, как туда доехать.
Лифт медленно опустил меня на первый этаж. Глубоко вздохнув, я вошла в зал ресторана. Если бы Хенри мог испепелять взглядом, мое бренное тело не продержалось бы и пяти секунд. Горстка пепла – вот что осталось бы от Аси Земляникиной.
– Гутен морген, – с достоинством поздоровалась я по-немецки. Как будто здороваться со съемочной группой по-немецки было у меня в порядке вещей.
– Гутен морген, – тем же ледяным тонной отозвался Хенри. И, видимо, трезво оценив мои познания в немецком, зашипел уже по-английски: – Тебе сладко спалось?
– Прошу прощения за опоздание, должно быть, сказалось вчерашнее отравление, – как ни в чем не бывало ответила я.
– Мы тут говорили, что, пока мы во Владивостоке, неплохо было бы поснимать белок, – поспешила замять тему Наташа.
– А во Владивостоке живут белки? Прямо в городе?
Честное слово, я уже ничему не удивлюсь. Если у них тут целые поселки на карте не отмечены…
– Не прямо в городе, а на территории военного санатория. Только нам там снимать не разрешают, потому что санаторий военный, а съемочная группа – немецкая. Ты можешь помочь?
Похоже, мне дают очередной «уникальный» шанс проявить себя при помощи папиных связей. Просьба, конечно, безобидная, но…
Я не успела расстроиться, потому что вдруг поняла, что надо делать.