Демон снова замер, фиолетовые глаза застыли в задумчивости. Мгновение, и он ухмыльнулся.
- Исаил жаждет встречи с тобой.
- Что-то случилось? - стараясь изо всех сил сохранить самообладание, уточнила я.
- Нет. В ардае сейчас спокойно.
- Тогда какого... - зашипела не хуже варрага.
- Может, он переживает. - Пожал могучими плечами Тагир. - Ты предупреждала о том, куда направилась?
- Кому надо, я сообщила. Остальным докладываться не обязана, или я не Повелительница?
- Повелительница, успокойся.
- Ну раз я Повелительница, значит, подождёт.
Тагир покачал головой и пробормотал нечто похожее на "дитя". Разбираться не стала, задерживаться тоже. Но и возвращаться немедленно во дворец не собиралась. Как я и говорила - подождёт Исаил. Если ничего катастрофического не произошло, я могу уделить себе хоть немного времени.
Напоследок Тагир всё же порекомендовал посетить ахсуна и побеседовать с ним. Я придерживалась иного мнения на сей счёт.
Утвердив предварительный план, я оседлала Анши и покинула кочевников.
Нарга бодро бежала по песку. Солнечный диск медленно скрывался за горизонтом, окрашивая барханы в алый, а небо в оранжевый цвета. Для кого-то это покажется красивым, а у меня вызывало неприятные ассоциации. Я предпочитала заниматься чем угодно, лишь бы не застать кровавые отсветы. Увы, в редких случаях этого избежать не удаётся. Поэтому ехать пришлось практически вслепую – мёртвой хваткой вцепившись в седло и с закрытыми глазами. Лучше уж ощущать неразборчивый шёпот Стихии, чем бороться с собой.
Дурнота медленно отступала. Ветер игриво трепал волосы, ластился, словно родной – это Стихия тянулась ко мне, чувствуя моё состояние. Пускай она капризна и своевольна, но преданна мне. А уж после того, как получу Благословение – ритуал, позволяющий Повелителям получить безграничную власть над самой Стихией, она станет совсем ручной и тихой. Ритуал должен проводить никто иной, как ахсун, что меня категорически не устраивает, но кто я такая, чтобы нарушать законы, созданные со времён основания мира?..
В какой-то момент Анши изменила ход, и я рискнула открыть глаза. Да, чутьё меня не подвело – вдалеке уже виднелись очертания Эн-Нари, утопающие в последних сполохах солнечного света. Кровавые оттенки уже исчезли, и город выглядел завораживающе, обрамлённый в оранжево-золотые цвета. К моменту, когда мы достигнем его границы, должно стемнеть, что, несомненно, мне только на руку. Исаил подождёт. Мне нужна информация. В том числе и та, что касается других ардаев. А добыть такую можно несколькими способами. У нас имеются своих соглядатаи в соседних ардаях, но любое их движение сейчас может привести к раскрытию из-за шумихи, вызванной уничтожением Ирна. Поэтому придётся обратиться к торговцам информацией. Лучшее время для этого вот-вот настанет, и я им обязательно воспользуюсь.
***
Ардай Шха’рэль
Почти 100 лет назад
Наира тяжело дышала – её мучила одышка, а ещё ноющая поясница. Последние несколько шахринов стало совсем тяжко передвигаться, особенно вверх. Поэтому демоница всё чаще радовалась тому, что её дом имел всего один этаж. Пускай он был мал и невзрачен с виду, но это был именно её дом – уютный и дарующий спокойствие.
Миновал почти миэн с того самого момента, как Наиру поймал среди улицы незнакомец с жуткими, даже по меркам демонов, глазами. Это оказался духовник. Он же и поведал Наире то, чего она так желала: скорой свободы от издевательств Камиля. Но чаша мёда была отравлена каплей варрагова яда: ей предстояло отмучиться ещё несколько шахринов, прежде чем Повелитель вдоволь натешится и покинет свою жертву.
Демоница рыдала одновременно от радости и отчаяния. Тогда даже день наедине с Камилем казался ей нескончаемым мучением. Как же вытерпеть целый шахрин? А несколько?..
Духовник пообещал, что после этого Наира будет жить без тревог и потрясений до конца дней своих. И дальше будет строить свою жизнь так, как сама захочет. Даже сможет податься в храм для служения Создателям, либо выйти замуж и воспитывать детей. А до тех пор он будет заботиться о физическом и духовном состоянии подопечной.
Наира стала получать лекарства для успокоения нервов и восстановления ран физических. Заживление синяков и ссадин немного ускорилось. А для восстановления ран душевных требовалось более деликатное воздействие – покой и беседы с опекуном. Естественно, вмешательство старались скрыть тщательнейшим образом – в гневе Камиль не разбирал своих и чужих, правых и виноватых, – пострадать могли все, кто окажется на его пути.
Ходили слухи, что у Камиля в каждом городе было по любовнице. Простому народу не было дела до этого, если их не касалось. Санджины и младшие чины относились к этому спокойно, некоторые, особо алчные, желали пополнить гарем Повелителя своими сёстрами и дочерьми - награда за его страстность была щедрой, пускай даже жизни любовниц были искалечены. Впрочем, мало кто мог рассказать о тех зверствах, что так любил Камиль, а те, кто мог, предпочитали забыть всё как страшный сон.