- А ты? - удивилась Дена, - Разве работать с нами не будешь?
- Я те дам не будешь! Завтра утром приду и начну вас кошмарить! Подумать только, - Орни подняла очи горе, - Сама, своими руками отдаю будущую легенду!
- Так уж и легенду?
- А сама не чувствуешь? Да я уверена, что ты уже взвешиваешь на руках золотую статуэтку. Что, не права?
- Гм...
- Ладно, не отвечай. В общем пошла я.
- Куда?
- Сказала б я, куда! Да ты дороги не найдёшь. Страдать. Страдать и плакать. Плакать и страдать! - девчонка направилась на выход.
Вот блин, опять не успел познакомиться с группой. Карма однако. Завтра буду исправлять.
Когда за Орни закрылась дверь, Дена вышла из комнаты контроля и потрясая нотными листами, крикнула.
- Девочки! Прекращайте заниматься ерундой! Знаете, что у меня в руках?
- Что? - полюбопытствовала лидер-гитаристка, откладывая инструмент.
- "Золотая Лира!"
Айана. Дворец. Ночь.
Принц-Консорт Арманго сегодня вечером убыл в предновогоднюю поездку по Империи и по этому на свою огромную кровать Императрица ложилась в одиночестве, предвкушая долгий и спокойный отдых. Ага. Кто б дал ей такое счастье! Не успела она голову откинуть на подушку, как в спальне проявилась сестрёнка.
- Атка, я сегодня ночую у тебя, - богиня споро раздевалась.
- С чего мне такая радость? - недовольно проворчала Императрица.
- С Далькой поругалась. Кстати из-за Арьки.
- Что так?
- Да взъелся он на малую. Опять материлась. Вот я ей покажу, как встречу! Представляешь... - богиня смеясь передала Императрице высказывание их дочери.
- И откуда в ней всё это берётся? - смеясь спрашивала Императрица, - вот плутовка!
- А я о чём? - богиня хохотала в голос, - вот Далий и завёлся. Он у нас с Арькой шуток-то не понимает. Сидит сейчас дома. Один. Бухнуть-то не с кем. Альти с жёнушкой, а Арми уехал. Злой как собака. Грозится малую высечь! Весь вечер бегал за мной с линейкой, всё пытался вычислить расстояние...этого...просака. Ну я и сказала ему пару ласковых! Поругались. Ну и хрен с ним! Атка, подвинься.
- Куда подвинься? Тут места на полк гренадеров.
- А мне прижаться к тебе хочется. Ну, подвинься корова!
Только успокоились, как в спальню, словно кошка на валерьяну притащилась Антилисс. Притащилась и тут же влезла под бочок тёти Элли. Успела сказать
- Спокойной всем ночи, - и засопела. Прошёл час.
- Да раздвиньтесь вы, - раздражённо прохрипело, что-то шевелящееся между Императрицей и богиней, - Сцепились словно Сцилла и Харибда.
- А-а, разбойница приползла, - сонно пробормотала богиня, обнимая дочь, - Вот уже Папа покажет тебе, просак.
- Угомонитесь, балаболки. Дайте спать, - проворчала Императрица поудобнее укадывая себе на плечо руку дочери.
Ещё через несколько минут копошения и тихих ругательств, в спальне Владычицы Империи, а значит и в самой Империи, наступила благословенная тишина.
Сонно потянувшись, я открыл глаза обозревая знакомый интерьер матушкиной спальни. "Как из маминой из спальни, кривоногий и хромой..." пришли на ум давно забытые стихи. На кровати я лежал в полном одиночестве. И не мудрено, местное светило уже во всю, так сказать светило. Прямо в глаза выискав таки щёлочку в тяжёлых бархатных шторах. И снова припомнилась мелодия также забытой песенки "Каникулы любви", правда слова были несколько другие. Короче, я улыбнулся и немелодично заорал во всю глотку.
- У са-амого си-инего моря-а,
- Лежит пи..."Арька"...да..."Арька, мылом накормлю"...дядя Боря-а.
- И со-олнце светит ему прямо в глаз,
- Дядя Боря-а - пи..."Ну, всё. Допрыгалась!" ...да...ас! Тьфу! Тьфу!!
Во рту оказалась какая-то склизская субстанция.
"Ба-ать! Ну ты чё?"
"Сказал же, накормлю мылом если материться не перестанешь!"
"У-у, изверг! Такое настроение испортил! Вот возьму и всё Маме расскажу!"
"Ха, да она тебе ещё добавит!"
"Проверим?"
"Вот сейчас спущусь, да с ремнём, да с пряжкой стальной!"
"Всё. Ладно, убедил."
"Это только, цветочки. Следующий раз, жевать мыло заставлю!"
Я уже хотел, что-нибудь ответить, как меня обдал тёплый поток воздуха и Папа исчез у меня из головы.
-"У-у, садист, - подумал я сердито, - всё равно при случае Маме всё скажу". Вот такой я любящий...дочь! Настроение вновь поползло вверх.
Я прислушался. С одной стороны комнаты, через стенку доносились глухие удары. Я ехидно усмехнулся, когда в мозгу проплыли строчки.