Я так запыхалась, что вынуждена была остановиться, хотя бы на секунду. Чтобы хватить воздуху и бросить взгляд на Сигизмунда. Но этого короткого мгновения мне вполне хватило, чтобы оценить произошедшие в нем масштабные перемены. Нет, он все еще был красный, во всяком случае местами, но прежде преобладающая на его хищной физиономии раздраженность сменилась если не азартом, то крайней степенью заинтересованности. Я удивилась… И временно потеряла дар речи.
А Сигизмунд, не будь дурак, тут же воспользовался случаем и выставил мне очередное требование:
— Так, а с этого места с чувством, с толком, с расстановкой. Как выглядела зажигалка и где она в данный момент?
— А такая… Блестящая… С кнопочками… На одну нажмешь — пламя загорается, а на другую — приспособление специальное выдвигается, вроде маленькой гильотинки. Чтобы… Чтобы сигары обрезать. И гравировка на ней «моему спасителю» и число… — Не знаю, много ли в моих словах было толку и расстановки, зато чувства — хоть отбавляй.
— И где она сейчас? — Сигизмунд Потапыч в волнении впился пальцами в засаленные подлокотники.
— Где сейчас? Ой, дайте вспомнить… Минутку, минутку. — Я лихорадочно соображала, хорошо ли это будет, если я заложу Димычева приятеля с поэтической негой во взоре. Но с другой стороны, богатый ли у меня выбор? Может, все-таки сказать, что она потерялась? А Нэлка как же? — Она… — выжала я из себя. — Она в Москве осталась… У одного приятеля Димыча…
— У какого? Фамилия? Имя?
— А вы у Димыча и спросили бы, — позволила я себе немудреную военную хитрость. — Приятель-то его, а не мой. Он его лучше знает.
— Я сказал: имя, фамилия!
О боже, может, Димыча и в живых-то нет!
— …Фамилии не знаю… Только имя… И отчество. Федор Иваныч…
— Кто такой? — рубил Сигизмунд. Ну прямо как топором.
— Ну-у… Кажется, глава какого-то охранного агентства…
— Что за агентство? Название! Быстро! Быстро название!
— Ре… Редут … — Видит бог, я честно тянула до последнего!
— Где они сидят? — Неугомонный Сигизмунд не собирался останавливаться на достигнутом.
— В каком смысле?
— Ну где у них офис?
— В Москве… — меня так и подмывало спросить: а я-то где в данный момент?
— А точнее?
Вот привязался!
— Кажется, где-то в центре. — Я чувствовала себя окончательно деморализованной. — Мы ехали на такси… Ну вы же знаете, что я из Чугуновска!
Еще немного, и я бы, наверное, позорно заревела. Но Сигизмунд перестал донимать меня своими дурацкими вопросами, затих и углубился в себя. Явно задумал какую-то очередную подлость.
Помолчал, помолчал и растянул свои синеватые губы в леденящую душу улыбку. Так, наверное, только покойники в гробу улыбаются.
— Ну что ж, Надежда Петровна, спасибо вам за помощь. Если, конечно, то, что вы сказали, правда…
— Да правда, конечно, что же еще? — робко шмыгнула я носом.
— Вот и хорошо. — Сигизмунд вскочил с кресла и направился к железной двери.
— А я? — пискнула я ему вслед. — Я же все рассказала…
— А куда вам торопиться, Надежда Петровна? — заметил на это Сигизмунд. — Посидите тут, отдохните, с мыслями соберитесь. Может, еще что вспомните. Особенно насчет зажигалки.
Сказал так и скрылся за железной дверью. А за ним, прихватив телеаппаратуру, ушкандыбали Голопупенка и Басок.
Конечно, железная дверь существенно заглушала голоса, но обрывки их разговора до меня еще некоторое время долетали. И вынуждена признаться, они не вселяли в меня оптимизма. Да вы сами-то рассудите, много ли жизнеутверждающего в изречениях типа:
— …Избавиться еще успеем…
И:
— …Люков тут на всех хватит!
Глава 32
ПРИНЦЕССА ДАТСКАЯ, ИЛИ ЧЕМ ПАХНЕТ СВОБОДА
Я по-прежнему не знала, где я. И какой теперь час — тоже. В чем у меня не было сомнений, так это в незавидности собственной участи. А потому я ревела и ревела. Пока не опухла. Потом уже вроде и слезы у меня кончились, а помирать все равно не хотелось. Оно и понятно. Чего я в этой жизни видела? На том свете нечего вспомнить будет! Хотя, с другой стороны, и жалеть как будто бы не о чем. Прямо «быть или не быть, вот в чем вопрос?»! Тоже мне… Принцесса Датская!
А тут еще воспоминания нахлынули. Это уж как водится. Детство, отрочество, юность и прочее. Нэлка, Маоист, снова Нэлка… Лили, чтоб ей провалиться, гадюке такой! Это ж какую наглость надо иметь, чтобы отнимать мое драгоценное время на свою гнусную персону!