Не знаю, сработал ли взгляд, но вагина леди-рыцаря тут же начала сокращаться.
— А, а-а… не смотри, умоляю, не смотри, Кирика… не смотри на меня, когда я такая жалкая и уродливая-я-я… и-ия-а-ан!
— Голосить ты горазда, а вот тело у тебя куда-а честнее, да, Селеста?
— Н-неправда-а-а! Я ни за что не покорюсь трусливому мужчине, который не гнушается брать заложников… гху-у-у-у!
Я, конечно, намеренно отыгрывал роль опустившейся мрази, но теперь начал даже входить во вкус.
Дело в том, что и Селеста в ответ на нарочито грубое обращение истекает соком, сокращает мышцы влагалища и вообще реагирует очень и очень бурно.
Я думаю, причина здесь не столько в мазохизме, сколько в долгожданном чувстве свободы, потере того бремени непорочности, которое ей приходилось терпеть и защищать столько времени.
Всю жизнь ее связывали долг рыцаря, преданность принцессе и ущербность перед лицом Кирики. Лишь сейчас она, наконец-то, смогла вырваться из всех психологических оков.
А значит… осталось лишь немного надавить.
— Каково тебе, Селеста?! Вот и ты вслед за принцессой-рыцарем не смогла уберечь честь, проиграла и покорилась нелюбимому мужчине! Как думаешь, почему все так кончилось?!
— К-конечно же в-все из-за тебя!..
— Ошибаешься! Тебя обманули и подставили! Среди ваших есть предатель, который под видом ловли на живца отделил тебя от принцессы и бросил на мою милость!
— Что?! Что ты… к-как ты смеешь… у-а-а-а-а, и-и-и-и?!
Я начал штурмовать ее неизведанную вагину еще яростнее, чтобы перебить волнами наслаждения посторонние мысли.
Повозка тряслась, вместе с ней тряслись и мы, из-за чего ощущения то и дело уводило в самые разные стороны. Незнакомая с сексом Селеста стонала на все постыдные лады.
— Ну-ка вспомни! Неужели ты ничего не заметила в словах того человека?! Он просто воспользовался твоим доверием и желанием пойти на все ради принцессы, а ты ничего не поняла! Потому ты и страдаешь!
— Ч-чушь, быть такого не… хья-у-у-у! Т-только, т-т-только так глубоко не входи… а-аха-а-а-а-а!
Ее недозрелая вагина постепенно привыкала к моему члену.
Мало того, что Селеста ростом с Амелию, так и эрогенная зона у нее нашлась точно в том же месте — у верхней стенки в самой глубине. Стоило мне начать тереться о нее головкой, как леди-рыцарь застонала с новой силой.
— Да! Ты знаешь, о ком я, знаешь это имя! Этот человек — волк в овечьей шкуре, предатель Ранбадии, враг принцессы Систины… ух!
Селеста сжималась так, словно пыталась откусить мой конец. Я заранее почувствовал, что секс с бывшей девственницей подходит к концу, и на моих последние слова к основанию члена уже подступило семя.
— Нет-нет-нет-не-е-ет! Т-тогда ради чего же я, зачем же я через такое… п-принцесса-а-а-а! О-он… он… п-принцессу-сама…
Но тут светлый хвост на голове окончательно растрепался, спина выгнулась дугой, а леди-рыцарь Селеста закричала от первого в жизни оргазма:
— А?! А, горячо-о-о… а-а-а-а-а-а-а, м-м, о-о-о-о-а-а-а-а!
Ее вагину поразило обжигающее наслаждение и струи моего семени. Обжигающая волна прокатилась по всему ее телу.
— Кх… ух! Все. Спасибо. Услышал!..
— У… а-а… к-как ты…
Леди-рыцарь онемела. На нее навалились и ощущения от оргазма, и осознание — имя она все же обронила — и, наконец, понимание — ведь я смог поселить в ее душе сомнение и воспользоваться им.
С потных, влажных бедер, неспешно стекала розовая жидкость, в которой смешалась кровь и сперма, и падала на трясущийся пол повозки.
Кирика застыла с вытаращенными глазами.
Она тоже услышала имя, которое Селеста выкрикнула в самый последний миг.
***
— Селеста… надеюсь, с ней ничего не случится, — обронила Систина в окно кареты.
Платиновые полупрозрачные волосы принцессы слегка покачивались, и даже диадема не могла полностью с ними совладать. В ее глазах, казалось, смешались и небо, и море, но сейчас их наполняла тоска.
Одна ее улыбка могла вдохновить сотни рыцарей и солдат, и они клялись защищать третью принцессу Ранбадии ценой собственной жизни. Воистину, ее не зря называли величайшим сокровищем королевства.
— Ха-ха-ха… безусловно, я поручил ей отвлечь от вас внимание, но вряд ли слухи о негодяях подтвердятся. Не стоит волноваться, наверняка мы скоро воссоединимся у Башни Откровений, — ответил добродушного вида пожилой худощавый мужчина в простой белоснежной мантии.
На груди его блестит символ Люмейна, бога света и правосудия.
— Хорошо… надеюсь, вы правы, архиепископ Глум. Просто если уж даже вы вызвались поехать, я немного нервничаю — мне начинает казаться, дело действительно серьезное.
— Кстати… а зачем вы взяли из замка в такую даль этот сверток? — спросил Глум.
Принцесса смутилась и покраснела.
— Понимаете, я… могу спать лишь на своей подушке. Я слышала, в Башне придется провести не один день, пока откровение не снизойдет на меня…
— Ха-ха-ха, вы равно и ответственны, и очаровательны, принцесса.
— Ну-у, довольно подтрунивать надо мной, Глум-сама.
Сквозь дождь начали проступать очертания серого здания, похожего скорее не на башню, а на узкую платформу.
— Смотрите, вот и Башня Откровений показалась.
— Значит, там… я и узнаю, во что воплотится мое предсказание.
— Да, именно… — согласился бывший архиепископ Глум. — Если так будет угодно нашему великому покровителю!..
Глава 16. Принцесса-провидица и радужный клинок
— Бывший архиепископ Глум… но как?! Он же достойнейший человек: при предыдущем правителе проводил все религиозные обряды, касающиеся королевской семьи, и к тому же служил советником.
Раз Селеста упомянула его имя, он заодно с высокородной Иврис стоит за происходящим.
Мы узнали шокирующую правду незадолго до того, как повозка привезла нас к Башне Откровений, стоящей посреди пустоши.
— Хм, но помыслите о долголетии демонов. Нам несложно вынашивать планы столетиями. Наверняка ее лазутчик издавна искал принцессу-провидицу, а затем следил за ней, — заметила Пальмира.
— Невероятно!..
Вокруг посеревшей от дождя башни — ни души.
Зато у входа стоит пустая карета, очень похожая на ту, в которой ехала Селеста.
— Нас обогнали?! Тогда выхода нет, придется справляться своими силами.
— Хорошо. Мы должны спасти принцессу-сама!
Сложно сказать, что сделают с принцессой демоны после того, как она расскажет им об откровении.
Мы начали вылезать из кареты, а я напоследок бросил еще один взгляд на Селесту.
— Придется, видимо… разыграть все карты.
***
— Принцесса Систина-сама! Прошу, отойдите от него!
Просторный зал башни, бесконечно высокий потолок.
Вдоль стены тянется ввысь винтовая лестница, по которой поднимаются девушка в белоснежном платье и пожилой мужчина в рясе. Они услышали голос принцессы-рыцаря и остановились.
Так вот они какие, принцесса Систина и Глум… я стоял за дверью, позади Кирики, и не показывался.
— Ух ты, Кирика! Я так рада… что ты жива и невредима!
Принцесса, прижимавшая к себе какой-то сверток, тут же попыталась сбежать вниз, но Глум схватил ее за руку.
Между принцессой и Кирикой беззвучно встали два солдата.
— Вот так дела… пропавшая без вести принцесса-рыцарь собственной персоной. И как ты здесь вдруг оказалась?
— Не прикидывайся! Мне уже все известно. Ты — марионетка в руках высокородной демоницы по имени Иврис, привел сюда принцессу-сама, чтобы воспользоваться ее откровением!