— Нет. Потому что эльфийские глаза и так видят сквозь одежду! — сказал Нимхэ, и ухмыльнувшись посмотрел на торс капитана.
Капитан поменялся в лице, отодвинул рюмку от рта и насупившись втянул живот. И капитан и Нимхэ долго смеялись, но потом выпили и продолжили играть.
— А что думает об этом парне наш загадочный заказчик? — спросил капитан.
— Великий Взломщик? Он думает что мы зря отпустили остальной паром. Иди знай, сколько ещё любителей поторговать родиной везла та злополучная посудина. Надеюсь генетические маркеры которые я на них наклеил не отвалятся, и союзники Взломщика за ними проследят. Да и провианта не хватило бы, каждое судно идущее из Африки на борт Матери Гидры принимать. — ответил Нимхэ задумчиво глядя на доску.
— Крепкий парень этот Взломщик. На него ополчился весь мир, а он просто пытается выжить. — сказал капитан и защитил пешкой ферзя.
— Ну, не то чтобы выжить… — смеясь сказал Нимхэ и его белая пешка вышла в дамки. — Скорее пытается сохранить человечество в чистоте как от своих творений, так и от творений других взломщиков. Станешь постарше, я тебе о нём расскажу, Джубе.
— А почему не сейчас?
— Чем больше ты о нём знаешь, тем большему риску подвергаешься.
— Получается, вся человеческая цивилизация для него просто контрольный образец? Как бактериальная культура? — спросил капитан и сделал рокировку.
— А ты умеешь лизать жопу начальству, Джубе! В политику не думал податься? — сказал Нимхэ и рассмеялся так что чуть не упал со стула.
Наконец Нимхэ успокоился и несколько раз попытался поставить мат капитану, но не смог и раздосадованно махнул кулачком.
— Да он крут, но он не торопится превозноситься над людьми. Как только человеческий разум попадает за пределы человеческой жизни, он либо растворяется в собственных противоречиях, либо становится чем-то большим. Инстинкты остаются, но они становятся чем-то вроде правил, необязательных к исполнению. Ты просто становишься от них свободен. Ты не боишься перестать дышать, не боишься что у тебя отнимут что-то или кого-то, не боишься быть униженным. Эмоции остаются, но они больше не могут диктовать разуму свою волю.
— Вот взять тебя и этого Джомни. Для тебя твоя команда это по сути твоё племя, ты с ним взаимодействуешь исходя из моделей поведения обусловленных твоим мозгом, и это взаимно. А этого парня изгнали из своего племени, а он всё ещё остаётся его частью. Был бы он девочкой, он бы пережил это легче, благодаря механизмам патриолокальности девочка легко адаптируется к новым условиям, особенно если включаются механизмы любви к новому самцу. Но он не просто не девочка, он сын вождя, самый гордый из них.
— Дерьмовый с него шпион, если так. — безразлично ответил Джубе.
— Ой ли. — ответил Нимхэ.
— Как прижали так он всё и выдал.
— Во первых не всё. А только то, что позволило ему получить шанс выжить. Знаешь что у него приличная сумма денег? А я не знал, пока не отправил цифрового гонца в его племя, и не узнал про солидный банковский счёт образовавшийся в его городе в день его изгнания. — с интересом сказал Нимхэ.
— Когда ж ты успел? — спросил капитан расставляя фигуры по новой.
— Джубе… — со снисходительной улыбкой протянул Нимхэ.
Ещё одна партия была выиграна капитаном. Он собрался налить ещё немного горячительного в рюмки, но Нимхэ остановил его. Тревожно прислушавшись и осторожно шевеля своими острыми ушами, как хищная зверюшка, Нимхэ насторожился и сказал:
— Блин, я совсем забыл про него!
— Про кого? — спросил капитан и приподнял горлышко фляги.
— Американский эсминец, я его подманил к Гибралтару. — сказал Нимхэ и встал из-за стола.
Нимхэ встал перед зеркалом и грациозно водя руками по одежде стал приводить её в страстный беспорядок. Затем слегка растрепал волосы и попросил капитана ухватиться покрепче.
Судно вздрогнуло, мелкая дрожь от взрыва глубинной бомбы сотрясла отсеки. Капитан поднял упавшую рюмку, стал торопливо поправлять галстук и стремиться к экипажу, но Нимхэ остановил его:
— Контрразведка - это игра в долгую, капитан. — сказал он и жестом попросил растрепать галстук обратно — Испуганно выбегаем через сорок три секунды. — сказал Нимхэ, улыбнулся и расстегнул одну лямку бюстгальтера.
Нимхэ вильнул ушами и сделал музыку громче, затем он достал из сумочки косметичку и стал относительно умело наносить макияж. Когда в каюту капитана стали стучать, Нимхэ остановил капитана и отметил ещё двадцать одну секунду.