Принц был испуган словами жреца.
— Что это значит?
— Ты имеешь возможность сейчас видеть то, что произойдет в будущем. Но этот процесс контролирую я. А если он пойдет бесконтрольно, и твоя сущность "Ка" станет скитаться по мирам и реальностям, случайно занимая иные тела?
— Я не совсем понял…
— И не нужно тебе пока ничего понимать, мой принц! Понять повелителей Первого времени не просто. Но сейчас нас ждут! Твой отец умер! Идем смотреть на мир без него…
Место действия: Город Иттауи, "соединяющий обе земли" — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец Фараона. Смерть повелителя Верхнего и Нижнего Египта.Аменемхет III, фараон Верхнего и Нижнего Египта, знал, что к нему пришла смерть. И он уже не попытался сопротивляться. Его время ушло и он оставлял великое царство, которое некогда принял от отца фараона Сенусерта III, его судьбе.
Сожалел ли он о том, что не может передать сыну такую же власть, какую предал ему самому его отец? Нет. Старому царю было понятно, что времена переменчивы и династия, основанная Аменемхетом I, постарела. И пришло время уступить место иным людям и потому боги наказали его младшего сына невысоким умом и некрасивой внешность, а его старшего сына они призвали к себе.
Он призвал архитектора Сенусертаха и отдал последние распоряжения по поводу своей гробницы и похорон.
— Прощай, мой друг! Я ухожу и более не смогу оказывать тебе покровительство. А мой сын Аменемхет не слишком тебя любит. И вряд ли я смогу переубедить его за то время что мне отпущено.
— Это так, мой государь и друг. Но пусть сбудется то, что угодно богам. Не стоит тебе переживать обо мне в твой смертный час. Ты и так подарил мне много чего и сделал мою жизнь счастливой…
Главный казначей фараона Амени находился в большом зале для приемов, где собрались высшие чиновники и вельможи Египта. Он разговаривал с главным чати фараона Птахотепом.
Они стояли подле большой расписанной колонны, на которой был изображен фараон и бог Гор с головой сокола. Птахотеп со скорбным лицом произнес:
— Наш владыка фараон Верхнего и Нижнего Египта Аменемхет III готов отправиться в свое последнее путешествие.
— Это так, — согласился Амени.
— И теперь многие станут бороться за власть, почтенный казначей.
— Принц-наследник вступит в свои права и все пойдет своим чередом, — не согласился Амени, но сам он знал, что Птахотеп прав.
— Не желаешь говорить откровенно, Амени? — старик посмотрел на молодого чиновника. — Принц Аменемхет слаб и из него никогда не получиться настоящего фараона. Он не его отец и не его дед. И ты это знаешь! Теперь править станет не фараон, но тот, кто будет рядом с ним, и к кому он будет прислушиваться. Рядом с ним есть бывший раб сириец! Фараон благоволит к нему, но неужели кто-то потерпит его у власти?
— Неужели он станет прислушиваться к тебе, Птахотеп?
— А почему ты считаешь, что не будет? — спросил старый чати.
— Не слишком молодой принц ценит тебя, — ответил Амени. — Он считает, впрочем, не он один, что твои лучшие годы мудрости в прошлом. Скажи мне, кто станет за тебя из группировок при дворе?
— Многие номархи — мои сторонники. А номовая наследственная знать много чего решает в Египте.
— Вот как? Сильно сомневаюсь в этом, — ухмыльнулся Амени.
— А ты не сомневайся, Амени. Вон как раз прибыл твой отец, первый жрец Себека. Он знает больше твоего. Поговори с ним и, может быть, ты пожелаешь продолжить наш разговор.
Амени действительно увидел отца, что в сопровождении жрецов бога крокодила пришел во дворец. Он сразу направился к нему. Лицо у отца было озабоченное.
— Отец.
— Сын мой, наши дела не так хороши, как можно было ожидать, — сразу сказал жрец Себека. — Я видел рядом с тобой Птахотепа? Чего хотел этот старый пройдоха?
— Я толком его не понял, но очевидно он желает, чтобы я примкнул к его партии при дворе.
— И что ты ему сказал? — оживился старый жрец.
— Ничего. Разве за ним есть сила?
— Номархи становятся на его сторону. Тутхотеп, номарх Заячьего нома, заявил, что именно Птахотеп станет защитником их интересов при дворе. А Тутхотепа сразу подержали номарх Тина и номарх нома Двух Стрел. А за ними пойдут и другие.
— Но как такое могло произойти?
— Не знаю, сын. Но это так и нам нужно с этим считаться. Сейчас же иди к нему и скажи, что ты станешь его поддерживать…
В зал вошла в сопровождении придворных женщин принцесса Себекнофру. И верховный жрец Себека сразу направился к ней.
— Я прибыл поддержать принцессу Верхнего и Нижнего Египта в её горе.