— Да.
— Пусть он предаст вот этот папирус с моим посланием Амени. Там божественные откровения, что мне были явлены во сне.
Ата ничего не поняла и молча посмотрела на папирус.
— Не понимаешь что это? — спросила подругу Себекнофру.
— Нет.
— Жрецы бога Себека придумали легенду о божественном происхождении Себекхотепа. Они ждут своего часа.
— Это мне понятно. Но при чем здесь твой сон?
— Божественное откровение богини истины Маат. Сама богиня мне указует на Себекхотепа. Мой брат перед коронацией не посмеет не обратить на них внимания. Мы ускорим события и поможем жрецам Крокодила Солнца.
— Поняла.
— Мой брат тщательно меня охраняет. Его люди следят за каждым моим и твоим шагом.
— И это мне известно, Себекнофру.
— Вот поэтому нам и нужен Менес. Он все сумет сделать тайно и в награду…, — принцесса сделала паузу. — В награду он получит тебя. Об этом здесь также написано как условие моего замужества с Себекхопепом.
— Госпожа! — Ата упала на колени и обняла ноги своей царственной подруги…
Тени в лабиринтеПринц Эвиб-Ра был поражен услышанным.
— Моя сестра столь умна? Ты слышал её план, жрец?
— Я никогда и не сомневался в уме принцессы, мой принц. В этой реальности богини Маат, она станет царицей Египта.
— И она будет лучше меня?
— На этот вопрос ответить трудно. Как определить кто лучше?
— Потребности страны важнее всего! Тот настоящий правитель кто думает о стране!
— Снова громкие и ничего не значащие слова, мой принц. Что значит страна? Страна это и знать, и чиновники, и жрецы, и крестьяне, и ремесленники, и рабы. Сделав благо одним, ты обидишь других…
Глава 2. Реальность Исефет
Если фараон любит, он создает.
Если фараон ненавидит, он не может ничего создавать.
("Тексты пирамид", ї 412) Тени в лабиринте.Принц Эвиб-Ра и жрец перешли в помещение богини хаоса Исефет. Там они внимательно осмотрелись и немного помолчали.
Принц решился заговорить первым:
— Реальность богини Исефет мне нравиться больше чем реальность Маат. То, что я делаю правильно! Я веду страну к величию. Египет без меня станет хуже.
— С чего ты взял, мой принц?
— А тебе нравиться эта возня при дворе после смерти моего отца, когда мой братец стал фараоном? Разве он фараон? Фараон должен быть сильным и властным. Только такой владыка сможет удержать в руках страну.
— Но в реальности Исефет, ты сделал свой шаг вместе с армией. Ты оперся на военную силу.
— И что в этом плохого? — спросил принц жреца.
— Только то, что военные не остановятся на этом. Они захотят воевать и далее.
— И мы станем воевать. Величие страны в войнах и в фараоне, что ведет свой народ к победам.
— К такому заключению придут и после тебя, мой принц. Но давай посмотрим на мир, где ты стал фараоном.
— Я давно этого хочу. И про это тебе и говорю. Я властвовал бы над своим народом совсем не так, как это делает Аменемхет.
— И верно. Ты поступал бы не так, мой принц. Но жизнь твоя в страшной опасности…
— Что? Снова заговоры?
— Всего понемногу, мой принц. Итак, ты желал снова видеть реальность Исефет? Ты считаешь, что ты хороший фараон?
— Да.
— Тогда прошу. Будущее Исефет перед тобой…
Время действия: 1 год правления фараона Верхнего и Нижнего Египта Эвиб-Ра 1797 год до н. э. Место действия: Город Иттауи, "соединяющий обе земли" — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона.Воин и потомок народа Зару Аха стоял рядом с молодым фараоном и в его руках был обнаженный серповидный меч.
Эвиб-Ра принимал чиновников своего отца. Он с гордым видом восседал на золоченном троне фараонов, держа в руках знаки царской власти — плеть и скипетр. Теперь, после смерти своего отца, он был фараоном и уже успел почувствовать бремя государственной власти.
Перед ним стояли великий чати Верхнего и Нижнего Египта Птахотеп и хранители города Иттауи военачальники Хордадеф и Тети. Они были назначены на свои должности еще при старом фараона Аменемхете III.
Эвиб-Ра выслушал Птахотепа. На лице фараона было презрение к этому человеку, и Аха понял по лицу повелителя, что судьба чиновника решена.
— Ты сказал, что моего отца призвал к себе Амон-Ра? — голос фараона задрожал.
— Боги призвали к себе своего сына, — ответил Птахотеп. — Закон жизни изменить нельзя даже для фараона. Все в свое время в отмеренный богами срок уходят в иной мир, мой повелитель.
— Ты называешь это законом жизни, слуга моего отца?