— Хочешь, я ее тебе куплю? — предложила Тая. — Из своих. Только у меня всего три доллара осталось, а еще будет только через ту неделю.
— Ну давай, — обрадовался Алекс.
— Сколько она стоит?
— Ту я купил за семь баксов, а новую — как повезет. Но не дороже десяти. Только смотри: у нас с тобой наличка, а на Ибэе надо картой расплачиваться. Я скину Грену ссылку на плату, когда ее найду, он заплатит, а я ему скажу, что это из твоих, хорошо?
— Хорошо, — кивнула Тая. — Я не хотела ничего портить. Просто мне всегда хотелось научиться паять, а папа меня не учил.
— А что паять?
— Просто паять. Мне запах канифоли нравится, и вообще…
— Ты классная! — улыбнулся Алекс. — Хочешь, я тебя буду учить?
— А ты больше не злишься?
Алекс почесал в затылке.
— Ну… уже нет. Ты же не нарочно. И плата новая будет. О, а хочешь, посмотрим фильм про Оптимуса Прайма?
— А не слишком поздно?
— Не, нормально. Я мало сплю, если что. А тебе завтра рано вставать?
— Завтра лошади. Но я тоже поздно ложусь. Слушай, — Тая поводила мышкой по столу. — У меня мышка сломалась. Сколько такая стоит?
— Сначала посмотрим, сломалась ли, — вскочил Алекс. — Включай комп.
Компьютер зажужжал, загружаясь. Алекс пошевелил мышкой, перегнувшись через Таю, а потом заглянул за моноблок.
— Да ничего она не сломалась, — сказал он. — Просто из гнезда немного вылезла, вот комп ее и не видит. Попробуй.
— Работает! — обрадовалась Тая. — Ух ты!
— А то! — Алекс присел на край стола. — С компами вообще так: если мышь или там клава не работает, всегда проверяй, куда они воткнуты и воткнуты ли до конца. У них шнуры иногда выпадают. Если там не включается комп или еще что, в первую очередь всегда проверяй шнуры питания и все остальное. Вот если шнуры в порядке, тогда уже проблема. Но вообще у Грена и Тикки штуки три планшетов всегда в запасе — для гостей и так, на всякий случай. Слушай, давай я тебе завтра покажу, как комп устроен изнутри — он не сложнее конструктора, честное слово. А то ты так и будешь его бояться. И пошли фильм смотреть.
========== Глава 25 ==========
— Классный чай получился, — похвалил Алекс, пробуя женьшеневый улун, который ему заварила Тая. — Мне нравится, когда чай без сахара, а сладкий.
Тая отпила глоток. И правда, чай был чуть сладковатый. Она оглядела стол: маленький плоский белый чайник с изречением про чай, написанным черными иероглифами, малюсенькие, словно игрушечные, чашечки без ручек. Алекс сказал ей, что заваривать улун лучше в таком чайнике. В этом было что-то от кукольного чаепития. Правда, кукольных чаепитий Тая не устраивала никогда.
Она сидела за столом, болтала ногами и грызла банановые чипсы. Алекс сосредоточенно жевал брусочки вяленой папайи. Сегодня вечером они были дома одни — у Туу-Тикки и Грена был концерт. Он начинался через полчаса, и Алекс снова собирался наладить трансляцию.
— Расскажи мне про Кая, — попросила Тая, наливая им по второй чашечке чая. — Он должен быть такой оранжевый? Чай? Я думала, он зеленый.
— Он улун, улуны при заварке такие. Все в порядке. Ну Кай. Собака Грена. Хотя это еще вопрос, кто чей. Эльфийская борзая. Ты его не помнишь? Он был тут в тот день, когда ты пришла.
Тая отрицательно помотала головой. Первый день она вообще не помнила. Только книжку про Вольху.
— Жил с нами, но как-то сам по себе. У моего друга, у Кима, есть собака, золотистый ретривер, он совсем другой. Ласковый, лижется, обожает играть с фрисби. А Кай — он такой строгий был, суровый. На сурков и кроликов охотился на холме. Но красивый, очень.
— А фотографии есть? — спросила Тая.
— Есть, — кивнул Алекс. — Я покажу. Мама вообще много фотографирует. У нее, наверное, гигабайты снимков в компе.
— Она фотографировала меня на Вирре, — вспомнила Тая. — И просто лошадей. Ты сможешь перекачать эти фото мне на компьютер?
— Запросто. Только твой включить надо. Или лучше я тебе покажу, где они на сервере лежат и ты сама перекачаешь, какие захочешь. А почему ты сама не фотографируешь? В телефоне есть камера. Я бы посмотрел на маму на коне.
Тая неопределенно пожала плечами, глотнула чай. Он немного остыл, стал крепче и таким нравился ей больше.
— Я еще не привыкла, — объяснила она. — Мама с папой много фотографировали. Мне нравилось печатать снимки.
— На принтере?
— Да нет! Мы на пленку снимали, там все по-другому. Нужна была темная комната, поэтому папа занавешивал окно одеялом и мы все делали ночью. Пленка вставлялась в фотоувеличитель, потом кадр проецировался на фотобумагу, его надо было кадрировать специальной рамкой. Потом надо было окунуть бумагу в проявитель, подержать там, но не передержать. Потом в закрепитель. Потом просто в воду. Потом снимки сохли и папа что-то делал с ними в глянцевателе. И обрезал лишние белые края.
— Снимки хоть цветные? — скептически спросил Алекс.
— Да нет, откуда? — удивилась Тая. — Цветные только в ателье делали, у меня был всего один цветной снимок, где я в желтом платье с рыбкой. Черно-белые. Я любила фотографироваться, пока была маленькая. А потом разлюбила.
— Я тоже фотографироваться не люблю, — кивнул Алекс. — А Грен любит, ему нравится. Я тебе покажу снимки с его ролевок, он там классный.
— Да он вообще классный, — согласилась Тая. — А почему ты зовешь Туу-Тикки мамой, только когда она не слышит?
Алекс покраснел и уставился в чашку.
— Не знаю, — буркнул он. — Это как-то по-детски. А мне пятнадцать в конце мая.
Тая внимательно посмотрела на него.
— Лерой и Оуэн до сих пор зовут их мамой и папой, хотя они уже взрослые, — сообщила она.
— От Оуэна шума до Луны, — Алекс сморщил нос. — Не представляю, как они тут все вместе жили. Ну то есть я фото видел и все такое, но не представляю. Тем более когда гости. Оуэн, наверное, везде лез. Пойдем, я трансляцию настрою.
Тая посмотрела на часы.
— Рано еще, — сказала она. — Начало в восемь, а сейчас только половина. И в прошлый раз вовремя не начали, опоздали.
— А, — махнул рукой Алекс, — всегда так. Я только один концерт помню, который вовремя начался, но он был на какой-то частной вечеринке, их туда пригласили. Клубные всегда с задержкой.
— Ты был на каком-нибудь концерте? — поинтересовалась Тая. — Или туда детей не пускают?
— Не детей, а тех, кому меньше шестнадцати, и не всегда, а только в клубы с алкоголем на вечерние выступления, — уточнил Алекс. — Был, конечно. У них прошлым летом было штук пять дневных концертов под открытым небом. Фолковые фестивали, ролевые конвенты, еще что-то… У Грена в прошлом году была игра по «Полым холмам», он Мирддина Эмриса отыгрывал, потому что с арфой. Он хотел маму позвать отыгрывать Игрейну, а она отказалась. Может, потом согласится еще.
— Это фильм такой?
— Нет, книга. Четыре книги. У мамы в кабинете есть. — Алекс допил чай. — Ты как хочешь, а я пойду повожусь с настройками.
— Я пока котов покормлю. Видишь, пришли уже.
Алекс погладил Киану и вышел из кухни.
Прежде чем начался концерт, Тая успела покормить котов и на скорую руку приготовить паста карбонара. Это оказалось просто — на кухне было полно книг с рецептами, а паста карбонара — это просто спагетти с соусом и чем угодно еще. Тая взяла креветки и сделала сливочный соус. Получилось с первого раза. Она разложила еду на тарелки и принесла их в гостиную. Протянула тарелку Алексу.
— Спасибо, — кивнул он. — Вот-вот начнут. Наверное, опять с «Мерлина на Урале», Грен почему-то очень любит эту песню.
— Вроде они в прошлый раз не пели, — неуверенно произнесла Тая, наматывая спагетти на вилку. Сесс сунул нос в ее тарелку, Тая зашипела на него. — Или они не каждый раз поют?
— Мама поет, но не всегда. Вкусно получилось. Я люблю креветки.
— Я тоже, — кивнула Тая, которая впервые попробовала креветки уже здесь. — О, я знаю эту песню. «Нету плаща, так довольно и шарфа…» Только оригинал на русском.
— Какая разница, — Алекс пожал плечами.