— Нет, — старший Шарп позволил своему коню идти следом. Заводная лошадь посеменила за ними, отфыркиваясь.
Баргесты вывалились чёрной кучей и тут же разбежались, обнюхивая всё и ставя метки. Старшие, Гвинт и Мелльт, невозмутимо трусили рядом с хозяевами. Перед воротами Эдвард соскользнул с седла, нашёл, как отодвигается фигурный запор, и гости оказались во дворе дома-у-дороги. Баргесты тут же сели рядком, вывалив длинные языки. Эдит привычно ослабила подпругу на две дырки, со вздохом освободила ноги из стремян и спрыгнула на цветную гальку.
— Судя по запахам, мы к ужину, — улыбнулась Эдит.
— Я надеюсь, — Эдвард ослабил подпругу своего жеребца и обнял его за шею, шепча благодарность за такой долгий путь. — Отнесём вещи, и я выхожу лошадей.
Эдит кивнула. Золотая кобылка с белой гривой и хвостом фыркнула и прихватила её мягкими губами за плечо.
— Брит! — Эдит похлопала по карманам короткой дорожной куртки, нашла обломок морского сухаря и протянула лошади. Та довольно захрустела.
Эдвард стащил заводной лошади два вьюка с их вещами и уже шёл к крыльцу.
Туу-Тикки выглянула из-за угла дома, стягивая рабочие перчатки — она возилась в саду. Кинула перчатки духу, одернула длинную голубую футболку, под которой были синие легинсы ниже колен.
— Эдвард, Эдит, — улыбнулась она. — Приветствую. Проходите в дом. Вам приготовлены те же комнаты, что и раньше.
— Добрый вечер! — радостно привествовала ее Эдит. — Ты совсем не изменилась.
— Зато ты еще похорошела, — Туу-Тикки подошла к ней, погладила кобылу по морде. — Идем в дом.
В гостиной, как водится, переливались звуки арфы. Коты лежали у ног Грена и лениво махали лапами друг на друга. Эдит приветливо поздоровалась с Греном, дождалась ответа, сняла сапоги и огляделась.
— Все как было, — заметила она. — Только лианы весь потолок уже затянули.
— И падают иногда, — кивнула Туу-Тикки. — Помнишь свою комнату или тебя лучше проводить?
— Проводи. Я мечтаю о ванне. Мы так долго ехали…
Они поднялись наверх. Туу-Тикки распахнула перед Эдит дверь ее комнаты.
— В соседней комнате — моя приемная дочка, Тая. Ванную вам придется делить с ней, извини.
— Да ничего. Ты не писала, что у тебя появилась дочка.
— Не успела. Девочка у нас совсем недавно, недели три. Но уже освоилась. Оставлю тебя. Ужин будет через час.
Туу-Тикки ушла. Эдит бросилась на постель и раскинула руки. Она устала от дороги, и хотя со свекром они ладили, она была рада побыть одна.
Эдвард оставил вещи в комнате, попросил духов разобрать их и повесить в шкаф и вернулся к лошадям. Грен играл на арфе, и поздоровались мужчины просто кивком. Баргесты уже облазили весь сад и теперь валялись под кустами, а Гвинт сидел у ног Эксмура и бдил. Шарп быстро снял с лошадей сёдла и упряжь, духи перенесли всё в гараж, и позвал лошадей за собой. Их надо было выходить, напоить и отравить пастись на дороги сидхе.
К тому моменту как Эдвард пришел с холма с выхоженными лошадьми, духи принесли три больших ведра с водой, чтобы лошади могли напиться. Они были готовы и почистить лошадей, но ждали приказа.
— Почистите их и отпустите, — сказал Шарп. — Эксмур, идите на пастбища. Я позову.
Призрачно-серый жеребец согласно фыркнул прямо в воду, брызги разлетелись во все стороны. Эдвард хлопнул его по крупу и пошёл в дом. Он надеялся привести себя в порядок перед ужином.
Как обычно, в доме пахло огнем, кофе, трубочным табаком, хорошей едой. Эдит окунулась в знакомые запахи. Как хорошо, что здесь не осталось запахов воска и хризантем!
Она взяла из шкафа халат, прихватила свой дорожный несессер и отправилась в ванную. Та, в отличие от прошлого раза, выглядела обжитой. Прибавилось расчесок и баночек с флаконами, разрослись цветы на окне, рядом с обливным белым горшком лежала корешком вверх книга. Кажется, девочка Тая любила читать.
Эдит включила воду, наполняя ванну, выбрала морскую соль и насыпала туда. Не спеша разделась, складывая одежду и белье в корзину для грязного, так же не спеша расплела косу, помотала головой, освобождая волосы. Шампунь был не тот, что она помнила, но это не имело особого значения. Эдит постояла перед зеркалом, повела плечами и шагнула в ванну, чувствуя недорастворившиеся крупинки соли под ступнями.
Рисунок запахов и магии дома изменился — те мальчики, которых они застали в прошлый свой приезд, уже отсутствовали. Теперь тут жили другие дети. Эдвард включил воду набираться в деревянную ванну и со вздохом принялся раздеваться. К счастью, он больше не должен был одеваться по-человечески, а дорожный костюм туатта куда удобнее. Шарп свернул длинный замшевый колет, прочую одежду и бельё отправил туда, куда положено было складывать грязное, и сунул руки в горячую воду.
В отличие от деда-кузнеца, он был тонкокож и частенько стирал пальцы кожаным поводом. Поэтому ездил верхом обычно в перчатках. Хотя на охоте в перчатках — это был повод для подначек других фэйри.
Вытянувшись в ванне и расслабившись, Эдвард прижмурился. Он устал за два с половиной дня пути. Не так уж часто выходил на Дорогу. Не так уж часто путешествовал с невесткой без Томаса. Надо отдать должное Эдит, та вела себя стойко. Как бы Шарп ни относился к современной манере леди носить свободные штаны и забавные сапоги «в русском стиле», в седле женщине так было явно удобнее. Хотя её идеи обследоваться у врачей этого мира Эдвард не понял.
Судя по движениям и запаху, Эдит была совершенно здорова. Гораздо более здорова, чем большинство женщин-людей. При её фигуре и физической активности Шарп не предполагал проблем с беременностью. Но Томас считал, что его жена права, и Эдвард не стал возражать. Он предпочитал не вмешиваться в семейные решения сына. Хотя порой ему очень этого хотелось. Шарп на ощупь нашёл мыло в ближайшей мыльнице, что-то уронил в ванну и принялся мыться.
Эдит вымыла волосы, с удовольствием намылилась гелем для тела с медовым запахом. За столько лет она привыкла к зельям фейри, и они ей нравились, но и здешние нравились тоже. Впрочем, хозяева дома были сидхе, и они подбирали уходовую косметику под себя.
Интересно, эта новая девочка — в ней есть кровь фейри? В тех мальчиках была, совсем немного, но была. Хотя какие мальчики? Они давно выросли… Но над Туу-Тикки и Греном время было не властно.
Эдит задумалась над тем, почему, вырастив приемных детей и прожив только вдвоем десять лет, Грен и Туу-Тикки взяли новых? Если бы они просто любили детей, то не стали бы так долго ждать. Или эти приемыши, как и первые, просто случились с ними?
Это качество — принимать то, что просто случилось, и делать своим, Эдит в Туу-Тикки восхищало.
Перед поездкой Эдвард остриг волосы чуть ниже плеч, чтобы не возиться с ними. И теперь рассчитывал, что они высохнут достаточно быстро. В их мире фены для сушки волос уже появились, но Шарп их не любил. Ещё он не любил поезда, но его очаровали дирижабли. Эдвард вернулся в комнату, перебрал одежду на плечиках, остановился на сорочке из некрашенного шёлка и длинном вышитом кафтане. Он по-прежнему предпочитал в одежде многослойность.
Эдит надела свое любимое платье цвета слоновой кости — пока она мылась, духи выгладили и развесили ее одежду. Чулки она решила не надевать. Ей нравилось ходить босиком по деревянным полам.
Спускаясь в гостиную, Эдит заметила впереди русоволосую девочку в синих рабочих штанах и трикотажной рубашке с длинными рукавами. Эдит двигалась совершенно бесшумно, и девочка не замечала ее, пока Туу-Тикки не привествовала их обеих.
— Эдит, это Тая Эккенер. Тая, это леди Эдит Шарп, она и ее свекр, сэр Эдвард, будут гостить у нас некоторое время.
Девочка резко повернулась и застыла.
— Здравствуйте, — глуховато сказала она.
Эдит улыбнулась ей и протянула руку. Тая неловко коснулась ее.
— Тая у нас недавно и еще не совсем привыкла к гостям, — объяснил Грен, подходя к жене и обнимая ее. — Пойду позову Алекса.