— С вашей помощью и силами этого дома она восстановится лет за семь — это видно даже мне, — возразил Эдвард. — Полагаю… да, наверное, это возможно. Туатта живут в разных мирах, но мы все связаны единой магией и можем передавать друг другу просьбы. Я могу найти целителя из тех, кто связывает тела и души. Но сюда он вряд ли поедет — кому-то из вас придётся везти дочь вместе со мной. Или в названное мной место.
— Спасибо, сэр Эдвард, — сказала Туу-Тикки. — Если будет нужно — повезем. Семь лет — это слишком долго. У Таи нет этого времени.
— Не обещаю, что найду его завтра или за неделю, — Шарп загнул одно ухо, — но к Самайну — скорее всего. Вы поговороите с ней об этом? Её огорчает то, что она роняет и бьёт посуду. Настолько, что она не замечает порезов.
— Непременно поговорю, — пообещала Туу-Тикки. — Сегодня же. И попрошу духов присмотреть за посудой.
— О, они присматривают, — отмахнулся Эдвард. — Когда вы поедете к фризонским лошадям? Я хотел бы с вами.
— Завтра утром, — сказала Туу-Тикки. — Тут всего пять миль, но мы поедем на машине. Вы не против автомобиля? Или вам будет удобнее верхом?
— Я не против автомобиля, хотя не люблю запах бензина. Эксмур устроит представление, если увидит, что я езжу на ком-то верхом, — Шарп улыбнулся. — Когда у вас с Эдит назначен врач?
— У меня электроавтомобиль, он бензином не пахнет. К врачу мы с Эдит идем завтра во второй половине дня. С утра Грен отвезет ее сдать анализы, после обеда результат будет готов и мы поедем на первую консультацию.
— Прекрасно, — кивнул Эдвард. — Тогда хорошего вечера, леди Туу.
========== Глава 29 ==========
— Тая, — обратилась к девочке Туу-Тикки, — я хочу перед тобой извиниться.
Тая сунула в посудомойку последнюю вилку и вопросительно посмотрела на женщину.
— Я отменяю наказание за испорченные вещи, — продолжила Туу-Тикки. — Я была неправа. Ты не можешь контролировать себя в таком состоянии, а наказывать за то, что человек не в состоянии контролировать, неправильно.
В первый момент Тая даже испугалась. Отмена наказания? Даже такого смешного, денежного? Так не бывает. Наказание могут усилить, могут — редко — про него забыть, но отменить, потому что взрослый неправ?
Тая резко кивнула и выдавила:
— Я переоденусь.
Она бегом поднялась к себе и некоторое время стояла у распахнутого шкафа, глядя внутрь. Туу-Тикки очень, очень странная. Ненормальная какая-то.
…Духи за ночь отчистили дорожные штаны от соли и песка. Эдвард даже задумался, не привязать ли ему кого-нибудь к своему ситтину, но отказался от этой идеи. В конце концов, броллаханы хорошо справлялись с работой.
После завтрака Шарп поднялся к себе поваляться и переодеться. В шкафу, кроме его собственной, была местная гостевая одежда. Эдвард выбрал футболку без рисунка или эмблемы с длинными рукавами, лёгкую куртку из незнакомой ткани и спустился в гостиную.
— Мы готовы ехать, — сообщила Туу-Тикки.
Тая у обувницы натягивала сапоги. На ней вместо джинсов были бриджи для верховой езды, как и на Туу-Тикки, и короткая джинсовая куртка. Шляпа ждала на вешалке.
— Я позвонила Линде, она предоставит вам лошадь.
— Хорошо, — Эдвард натянул свои сапоги, сосредоточился, закутываясь в человеческую маску. Теперь он выглядел как мужчина тридцати с небольшим лет, темноволосый и в хорошей форме.
Маска самой Туу-Тикки была легкой, почти незаметной, скорее намеком, чем полноценной маской. Она всего лишь отвлекала внимание от возраста и внешности — смотрящий видел лишь то, что существовало в его представлении об этой женщине.
Электроавтомобиль Туу бензином действительно не пах. Пах он неизменным табаком и, пожалуй, травами. Эдвард нашёл ремень безопасности и пристегнулся. Посмотрел на девочку на переднем сиденье — она была странно напряжена. Хотя, насколько он помнил, лошади ей нравились.
Доехали быстро. Линда поприветствовала гостей у конюшни.
— Лошади на выгоне, — сказала она. — Мистер Шарп, добрый день. Натали говорила, что вы опытный всадник.
— Добрый день. Да, я езжу верхом всю жизнь. Правда, я привык к другим сёдлам, — Эдвард мельком улыбнулся женщине.
Лошади на выгоне одна за другой поднимали головы и ставили стрелками уши. Они были крупные, но соразмерные, угольно-чёрные без блеска.
— Ну тогда идите, посмотрите, на ком вы сегодня хотите покататься, — сказала Линда. — А девочки пока соберут своих лошадей.
— Есть кто-то, кого мне не стоит брать? — спросил Эдвард.
— Жеребцы-производители, но они располагаются отдельно. И жеребята. Их видно. Они у нас полуторагодовалые, трое.
— Я понял, — кивнул Шарп.
Он легко перемахнул забор выгона и пошёл к старшей кобыле. Остальные кобылы и жеребята бросили свои занятия и сгрудились вокруг. Эдвард приветственно коснулся каждой лошади, и они одна за другой разошлись. Осталась только та, к которой он шёл изначально, и её пятилетняя дочь.
Туу-Тикки и Тая тем временем увели Маркиза и Вирру на конюшню, седлать. Вирра все время принюхивалась к карманам Таи, ожидая найти что-нибудь вкусное. Но Тая этого словно и не замечала. Она шла с кобылой в поводу и о чем-то сосредоточенно думала.
Лошадь не могла озвучить данное ей людьми имя, так что Эдвард просто пригласил её следовать за собой. Кобыла весело шагала следом за туатта, встряхивая гривой и прихватывая его губами за локоть.
— Кажется, эта леди согласна уделить мне внимание, — сказал Шарп хозяйке ранчо.
— Отлично, — кивнула Линда. — Ее зовут Ракушка. На конюшне есть седла и уздечки. Справитесь?
— Ракушка? — данное людьми имя не имело ничего общего с именем лошади, и Эдвард не скрыл своего удивления. — Если у меня возникнут трудности, я позову.
Лошадь сама зашла в конюшню и встала на то место, где её обычно чистили. Эдвард прощупал ей спину и ноги, кобыла только один раз недовольно махнула хвостом.
— Может, обойдёмся без седла? — спросил её Шарп. — Как ты думаешь, Ула?
Кобыла задумчиво пожевала челюстями и энерично кивнула.
— Постой здесь, — Эдвард вышел из конюшни и подошёл к Линде. — Прошу прощения за странную просьбу, могу ли я ездить без седла?
Линда внимательно оглядела его.
— Ракушка не приучена к тому, чтобы ездить без седла, но тут все зависит от ваших навыков, мистер Шарп.
Добавлять, что за деньги клиента доступен любой разумный каприз, она не стала.
— Я езжу верхом с пяти лет, начинал без седла. Думаю, я справлюсь. В любом случае, это моя ответственность. От узды я отказываться не планирую.
— Ракушка в вашем полном распоряжении, — улыбнулась Линда.
Она понаблюдала, как Шарп надевает на кобылу уздечку, и ушла к Натали и Тае, проверить, не нужна ли им помощь.
Ула красноречиво погрызла трензель и приложила одно ухо.
— Мне трепетать? — Эдвард почесал ей шею.
Они дождались, пока Туу и Тая закончат со своими лошадьми и поведут их к выходу из конюшни. Шарп повёл Улу следом. После охотничьих лошадей туатта фризская кобыла была в самом деле широкой и покойной, как диван.
Оказавшись в седле, Тая мгновенно успокоилась и сосредоточилась на себе и на лошади. Иногда, ненадолго, ей удавалось поймать ощущения Вирры, словно это не лошадь ступает копытами по мягкой земле, а сама Тая. С каждым новым уроком это ощущение приходило все чаще и оставалось все дольше.
Ула никакого особого внимания к себе не требовала, Эдвард и повод-то держал кончиками пальцев. Гораздо больше его интересовала девочка Тая. Верхом она в самом деле почти слилась сама с собой. И Вирра несла её бережно, одно ухо кобыла постоянно держала повёрнутым в сторону всадницы.
Линда дала команду переходить на рысь. Это все еще немного пугало Таю, это и Туу-Тикки пугало, но они еще ни разу не падали. Когда-нибудь упадут, обязательно, но лучше не сегодня.
Ула при ускорении темпа подыграла задом, типа она собралась в галоп, Эдвард посмеялся и хлопнул её по крупу. Рысь для пятилетней лошади у неё оказалась коротковата, возможно, это особенность такой породы — Шарп не знал. Но через несколько минут, прислушиваясь к движениям кобылы и её дыханию, Эдвард решил, что она всё-таки не слишком правильно выращена. Это была одна из самых распространённых проблем культурных пород.