— В Ллимаэсе. Он стареет и, кажется, решил подыскать нам еще одну собаку — себе на смену.
— Ему же всего… а сколько?
— Много на самом деле. Он не был щенком, когда я его увидел, а познакомились мы двадцать пять лет назад. Эльфийские борзые живут дольше обычных собак, но все же не намного.
— И котикам нашим уже по двадцать… У Сесса усы поседели. Правда, ветеринар говорит, что выглядят они от силы на десять, и все же…
Грен сел рядом с Туу-Тикки, обнял ее.
— Летит время, — сказал он. — Еще несколько лет — и котики от нас уйдут. Будем брать новых?
— Будем, конечно. Но хорошо, что еще не сейчас.
Туу-Тикки потянулась и забралась под одеяло. Грен лег рядом. Туу-Тикки положила голову ему на грудь.
— Люблю тебя, — сказала она.
— И я тебя. Мне Оуэн написал. Просится в гости на Остару. Со своим новым парнем.
— На этот раз парень? В прошлый раз была девушка.
— Но ее он не привозил. Видимо, в этот раз все серьезно.
— Хорошо бы. А мне звонил Лерой.
— У него все по-прежнему?
— Да. Набрал новую группу учеников, обещал прислать демо-записи их группы, как закончат работу в студии.
— И по-прежнему один?
— Да, — вздохнула Туу-Тикки. — Асексуальность, знаешь ли, тоже ориентация.
— Знаю. Но меня тревожит его одиночество. Секс — не обязательное условие отношений.
— У него есть друзья.
— Я бы хотел, чтобы у него был кто-нибудь более близкий, чем мы.
— Будет еще, — улыбнулась Туу-Тикки. — Ему еще и тридцати нет.
— В следующем году будет.
— В нем чем дальше, тем больше от ши, а ши медленно взрослеют.
— По Оуэну этого особо не заметно. Хотя мальчики очень отличаются, конечно. И друг от друга, и от Алекса.
— Алекс солнышко. Чем-то мне Томаса Шарпа напоминает.
— Любовью к механике? Кстати, от Шарпов нет известий?
— Эдит прислала письмо на днях. Обещала заехать после Бельтайна. Кажется, они все-таки решили попробовать завести ребенка.
— Сложно им будет. Жаль, что они не остались тут.
— Томас слишком викторианский джентльмен, чтобы ему было комфортно в современном обществе, а Эдит — слишком хорошая жена, чтобы покинуть его. Но она обещала, что рожать будет непременно в здешней больнице.
— Ей бы еще и понаблюдаться до родов.
— Я ей об этом писала.
— А как их ситтин?
— Томас и Эдит туда так и не вернулись. Помнишь, они жили в Оксфорде, пока Томас там учился? А потом переехали в Бирмингем. Эдит вовсю борется за права женщин.
— Среди сидхе? — не понял Грен.
— Среди людей. Занимается благотворительностью, открыла бесплатную школу для девочек.
— Как они переживут Первую мировую? Ведь по их времени уже скоро.
— Не так чтоб очень. У них все-таки исторические процессы протекают иначе. Пока все спокойно.
— Или Эдит просто не обращает внимания на тревожные звоночки.
— Даже если бы обращала — что бы она сделала? Томас в армию не пойдет по возрасту, ему уже за пятьдесят.
— Могли бы уйти в ситтин.
— Это им решать. Да и ты — ушел бы?
Грен усмехнулся.
— Я, как ты помнишь, и не ушел. Слушай, а закон о выплате за приемных детей не изменился?
— Не в этом штате. Сумма увеличилась, а так все по-прежнему. За Алекса же платят, забыл?
— Финансами заведуешь ты, так что да, забыл. На Таю тоже откроешь отдельный счет?
— Обязательно. Тебя что-то беспокоит?
— Ее здоровье. Даже базовое обследование обойдется дорого.
— Ну, Эшу обещал проследить, чтобы девочка получила финансирование от Дома Детей.
— Или от Первого дома, я помню. Просто пока Райтхен переведет деньги, пока мы оформим страховку… А надо бы поспешить.
— Да ладно тебе. У нас достаточная финансовая подушка, чтобы не думать о таких вещах.
— Ты всегда была экономнее меня, — заметил Грен. — Правда, я давно не делал выписку со счета.
— Вот именно, — согласилась Туу-Тикки. — У тебя расходы не намного больше моих. Так что сделай выписку и успокойся.
— Может, я коплю на подарок?
— Да? — Туу-Тикки лукаво глянула на него. — Мне ждать бриллиантового ожерелья? Или редкой картины?
— Мы слишком практичны для таких вещей, — рассмеялся Грен. — Но ты подарила мне яхту, а я так и не отдарился. Это неправильно.
— Придумаешь еще, — махнула рукой Туу-Тикки. — И потом, на яхте-то мы всей семьей ходим.
— Угу, и страховка оформлена на тебя. Ох, Тикки…
— Что, слишком практична?
— В самый раз, — Грен поцеловал ее. — Ты заметила, Алексу перестали сниться кошмары?
— Ага. И у него появились друзья. А вот музыку он забросил окончательно.
— Я не удивлен. У него с ней слишком плохие ассоциации.
— Вот заметь: на его деда ты так остро не реагировал. А от мысли о таиных родителях тебя передергивает. Почему? Ситуации-то схожие.
— Сексуальное насилие, — объяснил Грен. — Это и для взрослого-то непереносимо, а уж для ребенка… Хотел бы я знать, кто это был.
— Узнаем рано или поздно. Не надо торопить события. Тая почти ничего о себе не рассказала.
— Надеюсь, нам удастся завоевать ее доверие.
— Я тоже. Слушай, у меня к тебе просьба: если ей приснится кошмар и ты проснешься — не ходи к ней. Разбуди меня, я схожу.
— Почему? А, понял. Да, хорошо. Как ты думаешь, в какую школу ее лучше отдать? В ту, где Алекс учится?
— Ну, вступительных тестов той, где учились Лерой и Оуэн, она даже через полгода не потянет. Так что да, туда.
— Я поговорю с руководством. И, может, Алекс наконец-то будет ездить в школу с ней и с нами, а не на велосипеде.
— Или они будут гонять на велосипедах вместе. Давай спать. Я что-то отключаюсь.
— Спокойной ночи, — Грен еще раз поцеловал Туу-Тикки. — Хороших тебе снов.
========== Глава 7 ==========
Грен быстро покончил с завтраком и подошел к камину. Взял в руки марку, оставленную Роджином, согрел в руках.
Алекс и Туу-Тикки о чем-то разговаривали за столом. Тая ела, уставившись в электронную книгу и не глядя в тарелку. Грен не особенно приветствовал чтение за столом, но Тая читала «Властелина колец», а от него, он помнил, сложно оторваться.
Марка потеплела, дрогнула. Воздух затрепетал прямо над маркой и тихий голос неопределённого пола, похожий на голос информационной системы, спросил:
«Грен Эккенер из Дома-Смерти-и-Возрождения, чьё имя ты назовёшь»?
— Роджин. Мне нужен Роджин.
— Пожалуйста, подожди, — три или четыре минуты тишины, потом в трепещущем воздухе вспыхнуло что-то вроде трёхмерного иероглифа. — Грен Эккенер? — голос был уже другой, явно мужской. — Это срочно?
— Не критично, — ответил Грен. — Но мне нужен совет и рекомендации.
— Я понял. Минут сорок. И сварите кофе. Пожалуйста.
— Непременно.
Иероглиф пропал, и марка стала просто еле тёплым куском янтаря. Грен положил марку на место и вернулся на кухню. Спросил у Туу-Тикки:
— Вы с Таей можете задержаться еще на час?
Туу-Тикки бросила быстрый взгляд на мобильник.
— Можем даже на полтора, — ответила она. — В салоне нас ждут в десять тридцать. А что?
— Я попросил Роджина прийти познакомиться с Таей.
Тая подняла голову, вопросительно поглядела на Грена.
— Это эмиссар Хаоса, который занимается потерянными детьми, — объяснил Грен. — Мне надо с ним посоветоваться.
— Вы отдадите меня в детдом? — спросила Тая. Глаза ее заблестели.
— Нет, что ты, — покачала головой Туу-Тикки. — Ни в коем случае. Мы же обещали.
— Ты наша дочь, как Алекс — наш сын, — объяснил Грен. — Мы никому тебя не отдадим. Но у тебя проблемы, с которыми мы пока не сталкивались, и я хочу спросить совета у более знающего существа.
— Какие проблемы? — Тая выключила книгу.
— Со здоровьем в основном, — вздохнул Грен. — Ты ешь пока. Роджин сказал, что придет минут через сорок.
Через тридцать пять минут зеркало в гостиной пошло волнами, на мгновение показало какой-то вычурно украшенный зал со множеством существ, и сквозь него шагнул уже знакомый Грену дракон. На этот раз он был один, одет во что-то вроде чаншаня, тёмно-синего и затканного серебром, и выглядел года на четыре старше, чем в свой прошлый визит.