Моя семья, вероятно, уловила мои несдержанные порывы, потому что отец промокнул уголки рта, делая вид, что нет ничего необычного в том, что он находится здесь, в маленьком ресторанчике по соседству, где за нами наблюдали не менее трех агентов секретной службы.
– Знаешь, ты всегда можешь получить от нас пособие. Оно необязательно должно быть слишком большим.
– Нет, спасибо. – Я положила вилку на стол, набив желудок так, что едва могла сделать вдох. – Я не возьму у вас денег, но… – Мой взгляд обратился к трем членам моей действительно облажавшейся семьи. – Я не против вашей компании. Может быть. Маленькими шажками и все такое.
Гера улыбнулась.
– Маленькими шажками.
– Итак… – Отец прочистил горло. – Мы поговорим о страхе из-за похищения?
Уф. Я ни с кем не обсуждала эту тему, разве что с полицией для дачи показаний и ответов на некоторые дополнительные вопросы. Странно, а может, и не очень, но я даже не беспокоилась о том, что стала мишенью. Что получила травму – да. Ужасно пройти через все это. Но страха не было. Я знала, что инцидент не имел ко мне никакого отношения, все из-за Рэнсома. Кроме того, все, кто участвовал в похищении, сидели в тюрьме и ожидали суда по крупным обвинениям.
До меня дошли слухи, что окружной прокурор готовит против Козлова неопровержимые доказательства.
– Все длилось не больше двух часов, – преуменьшила я.
– И все же, – возразил отец. – Не могу представить, через что тебе пришлось пройти за это время.
– Не самый яркий момент моей жизни. Точно нет. – Я стала говорить уклончиво, отказываясь развивать тему.
Знала, к чему идет разговор.
– Рэнсом спас тебя, – заявила мама. Я ничего не ответила. – И все же… ты решила, что вам лучше пойти разными дорогами. Как же так?
– Это было скорее обоюдное решение, – соврала я, отчаянно выискивая глазами официанта, чтобы попросить рассчитать нас. – Все с самого начала закрутилось из-за вас, он решил вернуться в Чикаго, а я просто… захотела побыть одна. Совершенно одна. И единственная причина, по которой я вообще согласилась, чтобы он со мной нянчился, заключалась в том, что я зависела от ваших денег. Сейчас это не так.
В чем была еще одна причина, по которой я больше никогда не возьму у них ни цента. От одной только мысли об этом по телу пробежали мурашки.
Мама кивнула.
– Кажется, вы прекрасно ладили.
Гера попыталась поймать мой взгляд. Я уставилась в потолок. Мне не хотелось о нем думать. Одно его имя вытворяло с моим желудком нечто невообразимое и восхитительное, даже сейчас. Мне ненавистно то, как я скучала по нему. Тосковала по нему, несмотря ни на что.
– Мне пришлось смириться с его присутствием, – выдавила я наконец.
– Я встретился с ним на днях, – непринужденно заметил отец. Я ощутила его пристальный взгляд и не смогла сдержаться. Сдалась и посмотрела на него, каждая клеточка тела жаждала услышать больше.
– Ох, правда?
Отец кивнул.
– Рэнсом открывает отдел кибербезопасности. Я обещал ему помочь.
– Надеюсь, у него все хорошо, – осторожно произнесла я. Каждое слово было правдой. Я действительно надеялась, что у него все хорошо. Даже если без меня.
– Трудно понять, что у него на душе.
– Хм-м.
– Он спрашивал о тебе. – Отец поднял свой бокал, поболтал напиток. Мое сердце тревожно забилось.
– Да? – голос стал высоким. Другим.
– Я сказал ему, что понятия не имею, как ты. Что ты отказываешься с нами общаться.
– И как он отреагировал? – Я больше не пыталась изображать безразличие.
Отец уставился на меня, пригвоздив взглядом.
– Он выглядел гордым.
– У тебя ведь было что-то особенное с этим мужчиной? – хмыкнула мама.
– Ох, мама, замолчи. Это уже переходит границы! – Я закрыла лицо руками, изображая непослушного подростка, которым мне так и не довелось стать.
– Я не имела в виду романтичный подтекст! – возмутилась она. – Просто вы, кажется, очень заботились друг о друге. Помню, как он тебя защищал.
– Какая неожиданность! Он был моим телохранителем. Мы можем поговорить о чем-нибудь еще?
– Да! – торжественно воскликнула Гера. – Давайте обсудим вечеринку по случаю развода! С забавным тортом, воодушевляющими фильмами и коктейлями! Коктейлями с сахаром! Я хочу оторваться по полной.
Я рассмеялась.
Впервые я почувствовала, что у меня есть семья.
Разобщенная и причудливая.
Но тем не менее семья.