Я пристегиваю ремень безопасности и машу на прощание Мидоу, которая как раз закрывает Misfits and Shadows, и Грейди, с тоской наблюдающего за ее действиями.
Ночь темна, но бульвар Сансет переливается цветами. Вдоль улицы тянутся мерцающие огни: все больше мест открывают свои двери и зажигают неоновые вывески.
Серебристая луна висит высоко, идеальный полумесяц напоминает качающуюся серьгу.
– Тебе не придется долго страдать. – Я похлопываю Рэнсома по бедру.
Он наклоняется и целует меня в шею, его губы находят мои. Он целует меня долго и страстно, языком раздвигая губы, спрашивая разрешения. Я сжимаю его челюсть, углубляя наш поцелуй, лишаясь воздуха и сдержанности.
Так происходит каждый раз, когда он прилетает в Лос-Анджелес из Чикаго или я приезжаю к нему. Мы вцепляемся друг в друга так, словно завтра никогда не наступит.
Будто не факт, что наступит следующий миг.
Потому что так оно и есть.
В жизни нет никаких гарантий.
Мы усвоили это на собственном горьком опыте.
Отстранившись, Рэнсом заправляет прядь моих волос за ухо.
– Я буду страдать достаточно долго. Последнее, чего мне хочется, это ехать в Техас и играть в счастливую семью с твоей сестрой.
Я гримасничаю и толкаю его в грудь, когда он заводит машину.
– Ты ужасен. Она очень старается.
– Звучит как слоган ее жизни.
Мы отправляемся в аэропорт Лос-Анджелеса, чтобы сесть на самолет до Техаса. Гера выходит замуж… снова. На этот раз за очень милого сотрудника медицинской лаборатории по имени Джефф. Он тренирует местную команду по футболу, хочет троих детей и всегда приглашает пожилых дам на танец во время семейных торжеств.
Короче говоря, он хороший. И честный.
В настоящее время Крейг отбывает трехлетний срок в тюрьме. Быть может, это не так и много, но я знаю, что, несмотря ни на что, его прежняя жизнь разрушена. Он лишился всего, что ему было дорого, и для меня этого достаточно.
– Ты опять думаешь о том, какой Джефф милый, – бормочет Рэнсом с таким видом, словно готов пробить стену кулаком.
– Звонил дьявол. Он хочет вернуть свое высокомерие обратно, – смеюсь я.
– Скажи ему, что давно пора научиться не просить ни о чем такого ублюдка, как я. Оставлю его высокомерие себе.
Несмотря на пробки, мы вовремя добираемся до аэропорта. Паркуемся на долгосрочной стоянке и регистрируемся на следующий рейс в Даллас. Мы держимся за руки и улыбаемся друг другу. Мы стали одной из тех парочек, на которые я раньше засматривалась с другой стороны улицы и ненавидела, потому что они выглядели невероятно счастливыми.
– Ты сомневаешься? – спрашивает Рэнсом. Я знаю, что он имеет в виду переезд в Чикаго.
– На самом деле нет. – Я морщу нос. – Знаю, что ты не можешь перенести свой бизнес в другое место. А я могу. У искусства нет адреса. Его дом в наших душах.
С тех пор как открылся отдел кибербезопасности Рэнсома, от клиентов нет отбоя. Рэнсом много путешествует, но его основная база остается в Чикаго.
– Самое громкое заявление, Хэлли, которое я когда-либо слышал. – Он улыбается.
Рэнсом сжимает мою руку, подносит ее к губам и проводит ими по тыльной стороне.
– Ты бы сделал то же самое для меня, – говорю я, зная, что это правда.
– Без раздумий.
После поцелуев на сиденьях терминала и чашечки кофе мы садимся в самолет. Я больше не ощущаю тяжести в желудке во время перелета в Техас. Я чувствую себя хорошо. Даже легко. У меня есть своя комната в доме родителей. И мама старается выделить для меня время, когда я там бываю, чтобы пройтись по магазинам, вместе пообедать или просто прогуляться. Это все еще не те отношения, о которых я мечтала, когда лежала в чужой постели, в чужой стране, в чужом интернате. Но начало положено.
После взлета Рэнсом поворачивается ко мне и ухмыляется. Той самой ухмылкой, от которой мои кости становятся мягкими, как зефирки. Она столь заразительна, что я улыбаюсь в ответ. Мы все еще боремся за власть. Продолжаем подталкивать друг друга к краю, бросаем вызов на каждом шагу. Но игра стала намного интереснее теперь, когда я знаю, что его любовь безгранична.
– Не хочешь вступить в «Клуб высокой мили»? – Рэнсом вскидывает густую бровь.
Я постукиваю по губам, делая вид, что обдумываю его предложение.
– Это не Граучо Маркс[32] говорил, что не желает вступать в клуб, который готов принять кого-то вроде него?
У нас полуночный рейс. Несколько человек в бизнес-классе крепко спят.
– Он так говорил? Что ж, я не доверяю людям с усами, – ворчит Рэнсом.
Я тихонько смеюсь.
– Как можно такое произносить.
– В этом есть научный подтекст. – Он хмурится, становясь абсолютно серьезным. – Существует причина, по которой ни один президент после Гровера Кливленда не носил усов. Им советовали этого не делать. И суть не просто в плохих ассоциациях, но и ужасных чертах характера.
32
Граучо Маркс – американский актер, комик, участник комик-труппы, известной как «Братья Маркс».