− Нет, − говорит он быстро. — Это не то, что я сказал.
Я смотрю на него неуверенная, что должна ему верить. Может быть, Патрик и друг мне, но он также один из самых ценных солдат моего отца, и он будет следовать приказам, которые ему даются. Даже если это значит, что нужно скрывать от меня что-то.
— Тогда в чем необходимость ходить на эти уроки? Сколько еще принцесс тренируются, что защищать себя? — Я указываю на солдат стоящих вдоль стены. — Не поэтому ли у нас столько охраны?
− Эти уроки для Вашего образования, Вилха. Вам не о чем беспокоиться.
− Отлично, − говорю я, зная, что бесполезно расспрашивать его дальше. — Но можем ли мы, пожалуйста, сделать перерыв?
− Я устала, − добавляю я, хотя легко смогла бы тренироваться еще час.
Я фальшиво зеваю для охранников, в случае, если кто-то из них смотрит.
— Пожалуйста, дай мне минуту. Иди, садись со мной, − я веду его к скамейке перед статуей моей матери. Я расправляю свою юбку на скамейке и прячу под ней свою руку. Рука Патрика находит мою, и наши пальцы переплетаются.
− Я столкнулся с Лордом Мерсендером по пути сюда, − шепчет он. — Он сегодня встречался с тобой?
Когда я говорю «да», его рука крепче сжимает мою.
— Я не верю ему. И мне не нравится, как он смотрит на тебя.
− Он посвятил свою жизнь защите моей семьи, − я думаю о неловкости, которую испытывала с ним раньше, но быстро отгоняю эти мысли. — И он единственный Хранитель, который не потрудился заговорить со мной.
И он единственный пытается остановить мою помолвку, − добавляю я про себя.
Мы сидим в тишине какое-то время, пока он не начинает шептать:
− Я слышал разговор двух дворянских мальчиков в городе на днях. Они оба придут на бал в честь твоего дня рождения. Один из них попытается набраться мужества, чтобы пригласить тебя на танец.
− Я завидую тем, кто может не придти, − говорю я. — Я не хочу терпеть все взгляды.
− А я завидую тем, кто пригласит тебя танцевать, − говорить он тихо, поворачиваясь, чтобы взглянуть на меня.
Мое сердце колотится в груди, и я чувствую давление его руки на мою. И его зеленые глаза, и тоску, которую я в них читаю.
− Вена интересовалась тобой на днях, − говорю я внезапно. — Она хотела узнать, есть ли, ну…есть ли кто-то в твоей жизни.
Я невнятно произношу слова, понимая, что мой голос звучит не как обычно.
− Ты хочешь узнать, есть ли кто-то, за кем я ухаживаю? − спрашивает он, все еще смотря на меня.
Его вопрос висит над нами, как грозовая туча, и мы молчим. Несмотря на все богатство моей семьи, любовь − единственное, что королевская семья не может себе позволить. Это мы оба знаем хорошо.
Мы смотрим друг на друга, пока он не вздыхает и не отворачивается.
— Я слышал, ты встречалась с послом Кирении несколько дней назад, − говорит он нормальным тоном. — Думаешь, возможно избежать войны?
− Я думаю, мой отец и король Эзебо найдут соглашение, которое подойдет обоим, − говорю я осторожно.
Я знаю, что неправильно не говорить Патрику о помолвке. До сих пор эти последние месяцы тренировок с ним казались радужным пузырем: прекрасным, но без материальной формы. Его тяжело удержать, но очень легко уничтожить. И сказать эти слова вслух, прошептать о брачном контракте, равносильно уничтожению. И потом, Патрик, всегда благородный, увидит в наших разговорах неуважение принцу Кирении.
Патрик сжимает мою руку.
— Давай вернемся к тренировке, пока стража не стала подозревать.
Разочарованная, я встаю и иду за ним. Мы принимаем наши позиции, и он говорит:
− Итак, принцесса, на этот раз я хотел бы увидеть больше агрессии. Вы еще не научились правильно атаковать, и Вы слишком быстро принимаете оборонительную позицию.
Он поднимает свой меч. Я поднимаю свой, и он начинает атаковать меня.
Я нападаю один, а затем второй раз на Патрика, который легко отбивает все мои удары.
— Вилха, подождите. Вы не кусты рубите. Это не сработает в реальной битве. Вы выставляете…
Я продолжаю наступать на него с мечом, делая выпад один, второй, третий раз и еще. Я борюсь сейчас не с Патриком, и даже не с призрачным злодеем из моего воображения. Вместо этого я бью мирный договор, который выдает меня замуж за Страсбургов, хотя у меня нет ни желания, ни воли.
Патрик отступает, продолжая молча отбивать мои удары, пока он не спотыкается и не падает у корней яблони.
Возвращаясь к моим чувствам и задыхаясь от напряжения, я улыбаюсь и указываю концом своего меча ему в грудь:
− Я выиграла.
− Правда? − спрашивает он. — Посмотрите вниз на Вашу левую ногу.