— Я рад, — говорит он и протягивает сливовый пирог. — Я думаю, что выиграла ты.
Не говоря ни слова, я выхватила пирог и запихнула его в рот. Незнакомое чувство закралось в моем животе, и проходит мгновение, прежде чем я понимаю что это. Позор. Как обычно я уже сказала слишком много, так что решила оставить правду позади. Это проще и менее болезненно вернуться ко лжи. — Я так рада, что моя госпожа отослала меня. — Я откидываюсь в кресле. — А теперь скажи мне, если бы ты мог пойти куда-нибудь или сделать что-то в эту минуту, чтобы это было?
— Я бы разговаривал с прекрасной девушкой на кухне Киринейского замка и гадал, что она действительно делает посреди ночи и почему не спит? — Его глаза изучают меня, как будто он не может придумать, о чем меня еще спросить, так что я встаю и быстро выдумываю причину, чтобы вернуться к «своей госпоже».
— Она отвернет мне голову, если я еще задержусь, — я поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Я думаю ты забыла что-то, — он показывает мне на поднос, стоящий на столе, и его глаза сужаются. — Ты же поэтому рыскала по замку, не так ли? Чтобы принести ей поесть?
— Да, конечно. — Я беру поднос и отворачиваюсь.
Он встает. — Я провожу тебя.
— Нет! Я имею в виду, что она может быть доброй, а может быть строга, а сейчас довольно поздно. Если она увидит меня с тобой, она может подумать что-то не то. Пожалуйста, — добавляю я более отчаянным голосом, — я не могу позволить, чтобы меня уволили.
— Справедливое замечание, — признает он. — Но, — он сужает глаза, — я должен патрулировать сегодня вечером и ожидаю, что больше тебя не увижу.
Я киваю:
— Конечно.
Прежде, чем он передумает, я снова разворачиваюсь и шагаю из кухни. Я иду обратно в комнату с гобеленами и захожу в проход. Если я не ошибаюсь, я слышу слабое эхо шагов вдалеке коридора. Быстро я закрываю проход. Пока я спешу обратно по тоннелю, слабый свет свечей из спальни Вилхи светит как маяк. Я выливаю бульон в огонь и убираю поднос и пустую миску в проход и закрываю его, наверняка никто не хватится нескольких блюд короля.
И уже потом, когда я заползаю в постель, я осознаю, что оруженосец не сказал мне свое имя.
Глава 30
Вилха
Я проснулась на следующее утро, пошатываясь, онемевшая от холода, под крики чаек и рокота прибоя. Сначала я удивилась, почему мой матрас такой твердый и одеяло жесткое. Но я вспомнила, что спряталась прошлой ночью под заброшенным тентом в доках и очнулась полная ужаса из-за того, что я сделала. Я ушла из замка как будто в жизнь, которую мне предстоит провести с киринейцами не более чем новое платье, которое я могла бы купить. Выполнение мирного договора предотвращает войну между двумя королевствами, но они слишком стремятся верить о худшем.
Осторожно я выбираюсь из-под тента, который накрывал меня. Кажется, что сейчас первая половина дня, если судить по палящему солнцу. Несколько судов только что пришло в порт, их белые паруса развеваются на ветру, и моряки уже торгуются с покупателями о цене на товары. Казалось, никто не смотрит в мою сторону, и я быстро выскользнула из своего укрытия и споткнулась о ближайшую скамью. Мои щеки зарумянились, не от солнца, а от стыда.
Прошлой ночью я не смогла заставить себя вернуться в замок, и не набралась смелости совершить вылазку в замок. Вместо этого я застряла в доках на несколько часов, полная нерешительности, пока не поняла, что нужно найти место для ночлега. Я увидела тент в заброшенной части доков, спряталась под ним и сидела часами (не зря Элара думает, что я трусиха), пока должно быть не уснула.
Я смотрю на скалы и каменные ступени, которые сокрыты мхом. Бегство из замка и то, что я оставила Элару лицом к лицу с моей судьбой самый эгоистичный поступок, который я когда-либо совершала, и я знаю, что должна опомниться.
Неужели я хочу, чтобы мои приключения закончились именно так? Я представляю каменные лица моих предков из сада королевы, и неодобрение, которое я всегда видела в их глазах. Хочу ли я приползти обратно в замок побежденная и грязная, без возможности ходить по улицам города?
Несомненно, Элара с радостью расскажет Киринейским охранникам о моей трусости. Я уверена, что в любой момент солдаты начнут обыскивать улицы в поисках меня. Между тем, неужели эгоистично хотеть продолжать свой фарс немного дольше?
Я заменяю образ моих каменных предков другим. Я представляю себя, через много лет пожилой королевой, глядящей в лицо моей дочери, которая говорит:
— Да, это правда, когда я была моложе, люди думали, что я некомпетентна и всего боюсь. Но однажды, я заставила их передумать. Ведь я сделала что-то действительно и удивительно сумасшедшее…