— Серена заботится о тебе по-своему, сложным способом, — продолжил Гордон.
— Нет ничего сложного в том, чтобы быть испорченным ребенком, — говорю я.
Его лицо темнеет, и он поднимает корзину.
— Я должен отдать это Тимоти, — говорит он сухо. — Можешь присмотреть за рагу?
Он проскакивает мимо меня, и я остаюсь, гадая, почему мои слова так разозлили его.
Тут дверь открывается позади меня, и тень отбрасывается на стену. Горячее дыхание касается моей шеи, и мурашки покрывают мои руки. Это должно быть тот мужик с сальными волосам, пришел посмотреть, не пересмотрела ли я предложение «дружбы». Как только я дотрагиваюсь до своего кинжала, рука хватает мое плечо. Я кричу и поворачиваюсь, и мой кинжал почти разрезает руку Мистера Траверса.
— Мне так жаль, Мистер Траверс, — говорю я, вздыхая с облегчением, пока убираю кинжал назад в свой карман.
Мистер Траверс переехал в Тулан месяц назад, и он лучший учитель, что я когда-либо видела. Мне всегда нравилась школа, потому что это единственное место, куда я могла сбегать от Хозяйки. Прежде она всегда находила причину оставить меня дома, чтобы готовить и убирать, говоря, что бесполезно тратить учебу на меня. В прошлом мои учителя, очарованные Хозяйкой, всегда не замечали мое отсутствие. Но Мистер Траверс навещал Хозяйку Огден каждый раз, когда я пропускала, что раздражало ее. Благодаря ему, теперь я едва пропускаю школу.
— Прости меня, Элара, — сказал он. — Я не хотел испугать тебя.
— Вы не испугали меня, — соврала я, хотя казалось, что единственный кто испуган — Мистер Траверс.
Пот льет со лба и его глаза очень странно напряжены. Я ближе подхожу к нему и чувствую сильный запах пива.
— Какие-то проблемы? — спрашиваю я.
— Все твое существование — проблема, — шепчет он. Его голос звучит испугано. Но прежде, чем я понимаю его слова, я замечаю цвет его плаща.
Он темный, изумрудно-зеленый.
Я отступаю назад, и тепло рагу греет мне спину.
— Вы следите за мной, Мистер Траверс?
Он вынимает платок из плаща и вытирает лоб. Хотя он не отвечает, я понимаю его ответ.
— Почему вы следите за мной? — я засовываю руку в плащ и хватаю кинжал. Мне приходит в голову, что, не смотря на то, что мистер Траверс кажется добрым, я совсем его не знаю.
— Извини, если напугал тебя… Я хотел… то есть… я думал, что должен… — он прерывается и закрывает глаза. Когда он открывает глаза, он говорит: — Они нашли меня.
— Что? — я пячусь назад. — Кто нашел вас?
— Хранители. С тех пор как я приехал в Тулан, я хотел поговорить с тобой. Но мне пришлось ждать, я должен был знать наверняка, и теперь оказывается, что я слишком долго ждал, чтобы сказать тебе… — Он прерывается и смотрит на дверь.
— Хранители? — вздохнув, я отпускаю свой кинжал и кладу руку на плечо мистера Траверса, как будто он запутавшийся ребенок. — Я думаю, что вы слишком много выпили. Никто за вами не придет. Давайте я сделаю вам чашку…
— Нет! Ты никому не должна говорить, что видела меня сегодня, — шепчет он настойчиво. — Я должен отдать тебе кое-что, — быстро он лезет в пальто и достает книгу. Дорогую, судя по коричневому кожаному переплету. Он отдает мне ее и я читаю название: «Элеанора из династии Эндевин: Величайшая Королева Галандрии».
Элеанора Эндевин была Королевой основательницей Галандрии. Она выросла в семье шахтеров и это она нашла опалы в почве Галандрии. Она использовала вновь приобретенное богатство, чтобы объединить все деревни и земли нашего королевства. Ее семья, Эндевины, построили Опаловый дворец в Аллегрии и правили Галандрией веками.
Но почему это должно волновать меня, я не понимаю.
— Бери ее, — говорит мистер Траверс в ответ на мое смущение. — Мне нужно уходить, и пришло время, чтобы ты сохранила ее.
— Но почему?
— Потому что она твоей матери, — ответил он. — И она предназначена тебе.
Глава 3
Вилха
Из своей комнаты в Опаловом Дворце я слышу, как люди скандируют мое имя. Они скандируют не мое родное имя, а другое. То, которое всегда затмевало все остальное. Их крики проникают через открытое окно настойчиво и требовательно, как навязчивая песня, которую ты не можешь выкинуть из головы.
Принцесса в маске!
Принцесса в маске!
Принцесса в маске!
Порыв ветра врывается в комнату, и я подношу руку к лицу. Вместо кожи мои пальцы скользят по гладкому, разрисованному металлу моей маски. Она холодная и влажная от случайных капель дождя.