— Я просто говорю, — говорит Виктор, не останавливаясь. — Такие как ты молодые люди думаете ….
Его прервал крик. Люди, которые играли в карты стали обвинять друг друга в жульничестве. Один из них встал и бросил тарелку о стену. Она разлетелась и частички приземлились на пол, довольно близко к Антону и Джаромилу.
— Они будут драться, — говорит Джеймс, быстро вставая.
— Не в моей гостинице, они не посмеют, — говорит Виктор, тоже вставая.
— Я принесу метлу и уберу разбитую тарелку, — вдруг говорю я.
Антон, Джаромил, и их спутники были погружены в разговор, когда я подошла к ним и стала подметать, но их голоса были тихими, и их было невозможно услышать в такой громкой гостинице. Я подвинулась ближе.
— Зачем нам делать это? — говорит один из мужчин.
— А почему нет? Я продам свою душу за те деньги, что предлагает хозяин.
— Ты уже продал свою душу, Джаромил, — говорит третий мужчина, и стол разрывает громкий хохот.
— Нам всем будет нужна помощь в доках в ту ночь. Нам нужно набрать больше людей, — говорит Антон, когда все замолкают. — Если нас будет достаточно, мы закончим работу быстро, прежде, чем нас кто-то сможет остановить. И мы будем также. — он внезапно замолкает.
Я рискую взглянуть на стол и понимаю, что все мужчины смотрят на меня.
— Ты слишком долго подметаешь, — тянет Антон. Он тянет руку и хватает меня: — Слушаешь что-нибудь полезное?
— Что? Нет, — говорю я, осознавая, что мой голос пищит.
Антон прижимает меня ближе и шепчет: — Хочешь знать, что мой отец предлагает мне делать с любопытными девушками?
Я не отвечаю. Мое дыхание становиться прерывистым; мое сердце готово выпрыгнуть из груди.
— Убери от нее руки. — Джеймс появляется у стола с решительным видом.
— Неужели ты заставишь меня, Джеймс? — говорит Антон и хватает меня сильнее за руку.
— Если придется, — Джеймс смотрит на него, пока наконец Антон ругается и отпускает мою руку, сажая меня на пол. — Тебе и твоим друзьям лучше уйти, — говорит Джеймс, после того как помогает мне встать.
Антон скалиться. На мгновение я думаю, что он собирается ударить Джеймса. Но вместо этого он допивает эль и сплевывает. — Хорошо. Но скажи своей девушке не лезть не в свое дело.
— Спасибо, — шепчу я Джеймсу после того как все уходят. Я делаю несколько глубоких вдохов, и Джеймс провожает меня обратно к нашему столу, мое сердце все еще дико колотилось, а щеки пылали от того, что меня назвали девушкой Джеймса. Я осматриваю его. Есть ли у него девушка? Если так, то я не видела ее.
— Хорошо уладил, — говорит Виктор Джеймсу, когда мы садимся. А мне он говорит: — Тебе надо быть осторожнее, Вилли. Антон и Джаромил — завсегдатые здесь, и не приносят ничего хорошего.
— Я слышали, как они говорили, — говорю я неуверенно. — Что-то про работу в доках? В ночь маскарада — что-то о том, что Галандрийцам нужна их помощь, — продолжаю я осторожно, так как пытаюсь два дня, укорачивая гласные, чтобы звучать как Кирениец.
Виктор обдумывает это. — Может быть с галандрийской торговлей.
— Ноя я думала, что киренийцы и галанлрийцы не торгуют друг с другом? — говорю я удивленно.
— Не официально, хотя это скоро измениться, с новым мирным договором. Но некоторая нелегальная торговля все еще происходит. Это выгодный бизнес, для тех, кто любит рисковать.
Я киваю и думаю, если лорд Ройс — Хранитель торговли осознает это. Я понемногу расслабляюсь, предполагая, что это имеет смысл; возможно Антон и Джаромил и их компаньоны намерены торговать товарами в ночь маскарада, пока город празднует.
Виктор раздражается от шума в гостинице и возобновляет ранний разговор:
— Принцесса в маске только прибыла в город, а они уже устраивают цирк. Я удивлен, что Галина не учит разуму вас девочки. Иди встречаться с Кирой, если должна. Ты можешь посмотреть, как принцесса появиться на балконе, а потом немедленно назад.
Джеймс смеется: — Виктор, Вилли твоя постоялица, а не твоя… — но прерывается, и бледнеет. — Я имел в виду… — он начал заикаться. — Я только хотел сказать….
— Все хорошо, — сказал Виктор отмахиваясь.
Я смотрю на них, не понимая, что происходит. — Я ценю Вашу заботу, — говорю я Виктору.
Виктор кивает. — Джеймс прав. Я не могу говорить тебе, что ты должна делать. Но… — он многозначительно смотрит на Джеймса, — как твой работодатель, я могу сказать тебе, что я хочу. Если Вилли намерена увидеть принцессу, то ты сопроводишь ее туда и обратно.