Стефан прекратил танцевать.
— Он напал на тебя? Где он? Если он причинил тебе вред, тонов я клянусь я…
— В этом нет необходимости, — перебиваю я. — Он мертв.
Стефан пятится назад и смотрит на меня оценивающим взглядом.
— Умер? Как именно?
— С моей помощью, — отвечаю я нетерпеливо, не заботясь что эти слова звучат не так как звучали бы слова Вилхамины Эндевин.
— Если он мертв, тогда где его…?
— Давай разберёмся с ним позже! Тебе нужно послать страду к докам, пока ещё не стало поздно!
Он смотрит на меня на секунду дольше, прежде чем кивнуть.
— Я предупрежу стражу. И пока это все не закончиться, я хотел, чтобы ты пошла в свою комнату.
Я улыбаюсь, надеясь, что выгляжу безмятежно послушной.
— Конечно, мой господин. Это то, что я планировала делать.
Глава 59
Вилха
Я нажимаю большим пальцем спрятанный опал и стена отъезжает назад. Я беру свечу со стола и решаюсь войти в проход и зажигаю два первых факела, которые там нахожу.
Затем я возвращаюсь в спальню падаю на пол, облокачиваюсь о кровать, моё сердце бешено колотиться в груди.
Сейчас Джеймс уже покинул Спящего Дракона и направляется к воротам замка, подальше от доков. А что там Виктор и Кира? А Галина? А что другие сотни людей, которые живут около доков? Люди, которые не успеют убежать, если тех мужчин не остановят и начнётся пожар.
Пожар начнётся из- за людей из моего королевства, из-за того что они хотят столкнуть Кирению и Галандрию. Все эти годы я слышала как киренийцев называли собаками. Но сейчас больше всего я понимаю, что хочу, чтобы они были в безопасности.
Из гостиной донёсся звук мучительного стона.
Я замерла и поднесла мои пальцы к щеке, куда лорд Мерсендер пытался меня поцеловать. Моё дыхание превратилось в прерывистые вдохи.
Мягкий глухой звук из гостиной сопровождался щелчком при открытии и закрытии двери.
Через некоторое время я заставила себя встать и подойти в гостиную. И когда я сделала это и нашла место, где лежал лорд Мерсендер, оно было пустым, его оставленный меч был единственным проявлением того, что он был в комнате.
Глава 60
Элара
Когда я кидаюсь в открытую дверь покоев, то нахожу Вилху, которая смотрит на пустое место, где должно лежать тело лорда Мерсендора.
— Где… я думала он был мертв?
— Я никогда не говорила, что он мертв, — она повторяет, белея. — Я сказала…
— Это не важно. Мы разберёмся с этим позже. Бери его меч, он нам понадобится. — Я спешу в спальню. Вилха идёт следом за мной, неся оружие. Проход открыт и черные точки манят меня. Я беру плащ и обматываю вокруг себя.
— Что именно ты планируешь делать? — спрашивает она, как только мы заходим в тоннель.
— Мы попытаемся купить для Киренейских стражников время. — Я беру факел из крепления в подходе.
— Как мы сделаем это? Мы не можем их всех остановить лишь одним мечом. Мы в меньшем количестве, и у них больше оружия.
— Но у нас есть слова. А ещё у нас есть легенды и слухи. Сложим их вместе, и получим самое мощное оружие в мире.
* * *
Когда стены тоннеля расходятся, меня встречает волна свежего, морозного воздуха. Вилха указывает на край пещеры.
— Люди расположились прямо там, у подножия скалы. Когда я уходила там было около 10 человек и ещё больше должно было прибыть.
Я передала ей свой факел и подползала к краю. Скала Рован возвышалась на расстоянии, гордо сражаясь с приливом.
На север в доках было угрожающе тихо. Опустевшие суда привязаны к порту, тихо качающиеся на волнах, как корабли-призраки. В далёкие я слышу звуки смеха и кутежа. Казалось будто все кто не спит сейчас направляются на запад города в сторону замка.
Внизу на пляже несколько людей в общем человек двадцать, стоят вокруг костра и слушают мужчину, судя по всему Гарвина. Он держит факел и кажется даёт инструкции.
С запада я слышу визг и свист, который сопровождается громким взрывом! Фейерверки взрываются в небе. Я смотрю не на замок, поэтому не вижу их, но люди внизу повернулись в направлении скалы, чтобы посмотреть, и я уползаю глубже в пещеру. Я не хочу привлекать их внимание. Не сейчас.
— Это был сигнал для того, чтобы они начали, — Вилха шепчет осторожно.
— Я знаю.
Я на секунду встаю к краю. Момент первого акта к войне совершён. Или момент, когда я прекращаю его. Разве я не знаю как один шанс, один момент может отразиться эхом сквозь время? Элеанора Эндевин кропила первый опал. Айслин Эндевин решила передать свою сестру близнеца. Рябь от действий двух этих женщин до сих пор отзывается на моей собственной жизни. А сейчас наступил другой такой момент. Через сотни лет, как это запомниться?