— Это не то, что должно быть известно всем остальным или другим хранителям, − он останавливается, прежде чем добавить, − ты когда-нибудь думала, почему тебя заставляли носить маску?
− Конечно, − отвечаю я, пораженная сменой темы. — Я помню, что спрашивала Вас об этом в детстве много раз.
− Ты больше не ребенок, Вилха. — Взгляд, которым он одаривает меня, как будто является приглашением, которое всегда оттягивали.
Я шепчу слова и в моем голосе вопрос:
− Почему меня заставляли носить маску?
В ответ он смотрит на лорда Ройса и лорда Квинлана. Лорд Ройс говорит:
− Время пришло.
Лорд Мерсендер кивает и поворачивается ко мне.
— Давным-давно, мы трое — а также лорд Финли − приняли трудное решение. То, что мы скрыли от других хранителей. На самом деле, мы скрыли его от всего мира. — Он делает паузу, взглянув еще раз на моего отца.
И тогда лорд Мерсендер начинает рассказывать мне сказку, такую невероятную, что я не сомневаюсь, что это правда.
Глава 16
Элара
Что за королевский секрет?
Я провожу дни в темноте. Я больше никогда не видела мистера Траверса. Я осталась одна, размышляя над его словами.
Мои дни проходят в туманной рутине. Утром (или то, что я принимаю за утро) появляется охранник и приносит мне миску бульона с привкусом лука. Несколько часов спустя мне дают черствый хлеб и небольшой кусок заплесневелого сыра.
Страх, что меня заберут туда, куда увели мистера Траверса, исчез через несколько дней и сменился другими проблемами. Маленькие создания бегают вокруг меня и кусают за ноги. Блохи, кажется, в восторге от моей крови. В клетке невообразимый холод и сильный, мучительный голод.
Сначала я говорю себе, что это еще ничего. В поместье Огденов тоже встречались мыши и блохи. И я знаю, каково быть голодной. Но охранники стали придерживать воду, а затем и еду. Мое горло горит, и я не всегда уверена, в сознании я или сплю. Мне часто видится миссис Огден, которая шепчет: «Никчемная…Ненужная…Непривлекательная…»
На второй или третьей неделе моего пребывания здесь в клетку заходит охранник, принеся с собой факел. Я чувствую его грязное дыхание на моем лице:
— Кое-кто хочет поговорить с тобой.
Грубые руки смыкаются вокруг меня. Мешок, от которого пахнет зерном, одевают на мою голову, и все снова во тьме. Стражник толкает меня в спину, пока мы идем, и я втягиваю, задыхаясь, зерновой воздух. Толчок пронзает мой бок, и все что я хочу сделать − это сесть.
Мы продолжаем идти, как кажется, милю, и воздух вокруг меня начинает меняться. Он более легкий и менее сырой. Я слышу скрип двери, которая открывается и потом закрывается. Стражник толкает меня вперед и говорит:
− Как Вы просили.
Низкий голос отвечает:
− Спасибо, Вольфрам. Ты можешь идти. — Вольфрам бормочет, и дверь снова закрывается. Я слышу мягкую поступь.
Мешок резко сдергивают, и солнечный свет обжигает мне глаза. Я слышу резкий вздохи вокруг меня, но я ничего не вижу. Слезы текут по моим щекам, и я поднимаю руку, чтобы прикрыть глаза.
− Дайте ей время, − говорит голос.
Когда мои глаза начинают привыкать, я вижу, что нахожусь в круглой комнате. Свет заходящего солнца проникает через высокие окна, и большая хрустальная люстра с несколькими зажженными свечами свисает с потолка. В стены врезаны десять мраморных тронов с плюшевыми пастельными подушками. Три трона заняты, и как только мой взгляд фокусируется, я слегка оторопеваю, так как узнаю одного из сидящих.
− Мистер Блэквилль? — мой голос сухой и хриплый от нехватки воды.
Мужчины игнорируют меня. Два, которых я не знаю, смотрят на меня с некоторым опасением.
Я смотрю на мистера Блэквилля.
— Что происходит?
− Лорд Мерсендер, − говорит один из незнакомцев. Он лысый, с суровыми глазами и на нем несколько колец и ожерелий. — Представь нас.
Мистер Блэквилль бросает мрачный взгляд на лысого мужчину, и я качаю головой в замешательстве. Как он только что назвал его?
− Я не знал, что принимаю приказы от тебя, лорд Квинлан, − говорит мистер Блэквилль.
Лысый мужчина — лорд Квинлан — краснеет и щурит глаза.
— Представь нас, пожалуйста, − говорит он.
− Может, мы должны сначала рассказать девочке, где она сейчас находится, − говорит третий мужчина раздраженно. У него круглая грудь и густые, седые волосы и такая же седая толстая борода. Он выглядит менее изысканным, чем два других. Его лицо грубое, загорелое и рифленое, как выцветшая древесина. Он смотрит на меня бесстрастными голубыми глазами.
− Действительно, вы правы, лорд Ройс, − говорит лорд Квинлан.
Он поворачивается, чтобы обратиться ко мне:
− Ты комнате Хранителей в опаловом дворце.
Впервые меня осенило, что все три мужчины одеты в толстые изумрудно-зеленые мантии. Я помню, что хранители были одеты в них на площади Элеаноры. Мой живот сжимается, как только я вспоминаю лихорадочные слова мистера Траверса.
− Что Вам нужно от меня? — бормочу я, переводя взгляд от лорда Квинлана к мистеру Блэквиллю. — Почему я здесь?
− Ты здесь, потому что, в каком-то смысле, ты принадлежишь этому месту, − говорит мистер Блэквилль. — Ты не сирота, как ты привыкла верить, а я не мистер Блэквилль и не работаю в приюте. Я лорд Мерсендер, Хранитель опаловых шахт, − он останавливается. — И ты, проще говоря, дочь короля Феннрика.
Три хранителя смотрят на меня, а я смотрю на них, недвижимая. Я не знаю, в какую игру играют эти люди, но я им не верю.
− Вы сошли с ума, − говорю я.
− Я? — говорит мистер Блэквилль − лорд Мерсендер. — Ты когда-нибудь задумывалась, почему королевский приют платил за твое содержание все эти годы? Ты действительно думаешь, что такое предлагают каждому ребенку-сироте в Галандрии? Ты хоть представляешь, как сложно найти семью, отчаявшуюся настолько, чтобы принять тебя и деньги, и быть слишком глупыми, чтобы задавать вопросы?
Его слова вводят меня в ступор, и чернота ползет по краям моего зрения. Все кажется, исчезает, за исключением мистера Блэквилля, сидящего на мраморном троне и облаченного в мантию Хранителя.
Не верь хранителям. Секрет короля отравил их.
− Так не может быть, − говорю я. — Я помню свою мать. Она была из деревни с рыжими волосами. Она пела мне…
− То, что ты помнишь, − вставляет он, − это кормилица, которую мы разместили с тобой, пока я искал тебе семью. Огденов.
Я сглатываю и открываю рот в протесте, но не издаю ни звука. Потому что в его словах есть смысл. Договоренность с Огденами необычная, не так ли? Почему я никогда не думала спросить об этом?
Я и есть королевский секрет?
Я дочь короля Феннрика, я стараюсь выкинуть слова из головы, но не получалось. И я не могла вспомнить каждое злое слово, которое миссис Огден говорила о моей маме, все грязные прозвища, которыми она ее называла. Была ли моя мама такой женщиной? Женщина, которая думала, что ее жизнь изменится к лучшему, когда она попалась на глаза королю, чтобы только быть отвергнутой позже, когда она исполнила свою роль?
Но почему мне не позволили остаться с ней? Почему кормилица? Почему казна не могла заплатить моей собственной матери, чтобы заботиться обо мне где-то в неизвестности? Было ли это потому, что она знала, что постыдный секрет короля считался угрозой? Жива ли она сейчас?
− Вы убили ее? — спрашиваю я, слегка раскачиваясь.
− Боюсь, тебе нужно быть более конкретной, − говорит лорд Мерсендер.
− Мою мать. После того, как она родила меня, вы ее убили? Потому что вы боялись, что в один прекрасный день она объявит, что ее дочь − внебрачный ребенок короля Феннрика Прекрасного?
Хранители переглянулись, недоумевая.
— Ты не поняла, − ответил лорд Квинлан. — Твоя мать была королевой Астрид. Чистая королевская кровь течет в твоих венах.
Я готова спорить. Если я принцесса, почему меня отдали Огденам? Почему я не росла в опаловом дворце?
Прежде чем я могу спросить это, лорд Мерсендер встает и стучит в дверь позади него.